Моя по умолчанию

– Это и плохо. Сын-то тоже тебя не видит, – бурчит, взмахом руки приглашая присоединиться к нему в столовой. – Пойдем. Хоть покормлю тебя. Небось же, опять не ел? А потом у него гастрит!

Волосы у деда до сих пор густые, тоже белые. Сейчас собранные в  короткий хвост. А когда тот служит заутреннюю или вечерню, так позволяет им свободно спадать на плечи.

 Понимаю, что ему нужно как-то сказать о творящемся в моей жизни. Но мне ужасно не хочется волновать старика. Хотя, с другой стороны, к кому еще, как не к нему, мне идти за советом? Не к маме с папой – так точно.

– Люся картофельную запеканку сделала. Будешь?

– Ага. Да ты садись, дед. Я сам наложу. Егор спит?

– Конечно, спит. Ему завтра в школу. Ты когда в последний раз в его дневник заглядывал?

– Да, кажется, на той неделе. Там вроде неплохие оценки, или я что-то упустил?

– Ничего. Удивляюсь, как он умудряется. За уроками-то его не застать.

– Просто он – умный парень. Весь в батю, – тяжело опускаюсь на стул и с наслаждением протягиваю ноги. Пиджак небрежно сброшен. Дергаю пуговички. Как же я чертовски устал!

– Хорошие у тебя детки получаются, это правда. Жаль, что не хочешь родить еще.

– Разве ты не должен сейчас прочитать мне лекцию о вреде греха тщеславия? – не открывая глаз, растягиваю губы в улыбке.

– Ты безнадежен. А у меня осталось слишком мало времени, чтобы тратить его впустую.

Губы растягиваются еще чуть шире. Дед у меня мировой. Именно ему я во многом обязан тем, кем стал.

– Дед…

– М-м-м?

– А если я тебе скажу, что твои мечты скоро сбудутся?

– Это какие же?

– Те самые. Про правнука.

– Чего?! Ну-ка, посмотри на меня, Георгий! То есть… как же это? Тебе сколько лет, чтобы так неосторожно-то?!

– Да я-то как раз ни при чем. Если на что грешить, так это на божий промысел.

– Не богохульствуй! Этого даже от тебя не потерплю.

– И не пытался. Тут правда ситуация – закачаешься. Сам обалдеешь, когда расскажу.

– Тогда уж не томи и выкладывай! – торопит меня дед, и я начинаю свой рассказ с того момента, как мне позвонили из клиники. Дед слушает внимательно, не перебивая. Кивает время от времени головой  и удивленно таращит выцветшие глаза.

– И что? Что собой представляет эта женщина? Ты ее видел?

– Угу. Это – Даная Дадина. Ты, как заядлый театрал, можешь ее знать.

– Постой! Актриса? Такая… невероятной красоты брюнетка?

– Она, – невольно хмурюсь. Если уж мой дед священник первым делом отметил именно это, то что говорить про других? В голове проносится картинка – Даная стоит посреди безлюдной пустыни, а вокруг нее кружат оскалившиеся, давящиеся слюной шакалы. И где-то под кожей во мне тоже просыпается зверь. Он рычит, как будто предупреждающе. Я чувствую, как от этого рыка вибрирует моя грудная клетка. Это что-то ненормальное. Родом из древности. Может быть, так себя вели неандертальцы десятки тысяч лет назад. И я даже допускаю, что тогда такое поведение считалось нормой. Но в двадцать первом веке – это ж ни в какие ворота, правда? Так какого же черта?

– О-о-о, братец, да ты, я посмотрю, влип! Что, так понравилась девочка?

Делаю вид, что мне нужно пережевать. Не вопрос. А картошку. В коридоре что-то падает. Переглядываемся с дедом.

– Ну, что ты затаился? Заходи, раз все равно уши греешь.

– Я вообще в туалет шел, – бурчит Егор, заходя в кухню. Высокий, в меня, и лицом… Интересно, а наш ребенок с Данаей тоже на меня похож будет? Представляю, каким это для нее станет разочарованием. Или… Я все же смогу переломить ситуацию? И снова этот вопрос – а надо ли? А стоит ли? А что я про нее знаю? Мало ли красивых баб. А тут один неверный шаг, не дай бог окрысится, бабам это – раз плюнуть, и что тогда? Я по опыту других мужиков знаю, каким рычагом давления может стать ребенок. Нужна ли мне такая нервотрепка? Не лучше ли оставить все как есть? Подключить юристов, составить договор…

– Нефиговый же ты круг сделал. До туалета, – иронично улыбаюсь я. Егор падает на стул рядом. Хмурится. Вижу, что парень услышал если не все, то многое.

– Хочешь что-нибудь уточнить?

– Он с нами будет жить… Ну этот…

– Твой брат?

– Ага.

– Совершенно точно он будет здесь бывать. Насчет жить – не знаю. Это зависит от многих факторов. У тебя с этим проблемы? Хочешь обсудить?

– Да нет, – выпаливает Егор, потом, чуть подумав, добавляет. – Нет. Точно.

– Ну, если появятся какие-то вопросы или сомнения, ты знаешь, где меня искать, – разговор с сыном у нас короткий. Характером он тоже в меня. Такой, если разговоры говорить, то строго по делу. Именно поэтому мне с ним настолько легко. – А раз вопросов пока нет, я на боковую. Спасибо за ужин, дед.

– У нее, кстати, на днях новый фильм вышел, – зевая в руку, замечает сын.