Моя плоть сладка

— При моем образе жизни все, что вы с Элеаной натворили, могло бы быть мне совершенно безразлично. Для вас обоих нет никаких оправданий. Но учитывая те чувства, которые я питаю к Элеане, я не могу, да и не хочу, чтобы она страдала от благодарности к вам. Если речь идет о шантаже, то давайте придем к соглашению. Сколько вы хотите?

— Речь не о деньгах и не о шантаже, — прервал его Коннорс.

— Тогда что же заставило вас приехать в Блу-Монд?

— Я здесь потому, что наша маленькая идиллия не закончилась с переходом границы, — ответил ему Коннорс. — Один судья обвинил меня в убийстве адвоката Санчеса, и полиция Урапана попросила задержать меня и отправить в Мексику.

— О, нет! — простонала Элеана.

— К сожалению, да! — возразил ей Коннорс.

Машина, едущая в Блу-Монд, осветила их фарами, после чего стало еще темнее.

— Понимаю, — снова взял слово Хайс. — Гм… дело осложняется. А что вы хотите от Элеаны?

— Правды! — Коннорс прикурил сигарету и предложил первую затяжку Элеане. — Мой адвокат объяснил, что если Элеана письменно подтвердит то, что на самом деле произошло в Мексике — в Мехико и в Урапане, то как он считает, наш судья не санкционирует мою выдачу мексиканской полиции.

— А ей не нужно будет свидетельствовать в суде?

— Этого я не знаю и не могу вас уверить, что это не обязательно. Думаю, если судья откажется принять ее показания, ей придется лично все доказывать в суде.

Элеана сильно затянулась сигаретой.

— Я категорически отказываюсь это делать. Я не хочу предстать перед судом и заявить, что я одна из тех девушек, которая смогла… которая могла бы… гм… которая сделала то, что я сделала.

— Послушай, Элеана, прошу тебя, помолчи, — оборвал ее Хайс и покачал головой. — Нет, мистер Коннорс, вы требуете невозможного. Письменные показания, так же как и выступление Элеаны перед судом в качестве свидетеля, совершенно исключены. Фактически она должна признаться в том, что две недели была в интимной связи с человеком, которого до этого не знала. И я не позволю ей сделать это, так как подобное признание разобьет сердце ее бедной матери. К тому же, я не могу забывать и о том, какое положение я занимаю в городе.

Коннорс открыл дверцу машины.

— Ваше предложение можете отправить туда, куда я думаю!

— Нет, подожди немного, Эд! — Элеана поймала его за рукав.

— Что ты собираешься делать?

— Вернусь в город и попрошу шерифа Томсона взять меня под стражу. Потом попрошу его телеграфировать начальству в Нью-Йорк и предам историю большой огласке.

— Нет, — возразил Хайс, — вы не сделаете этого.

— А почему бы и нет?

— Я буду лгать! — закричала Элеана. — Оторвите мне голову, но я буду лгать! Если ты заставишь меня выступать в суде, я буду свидетельствовать против тебя!

— Замолчи! — сухо оборвал ее Хайс. — Элеана, ты становишься истеричкой! — Он обратился к Коннорсу. — Вы не сделаете этого потому, что я не позволю вас сделать это. Элеана рассказала мне все, в том числе и про медальон, который вы видели в руке мертвеца. Нет никаких сомнений — это действительно медальон Дона. Селеста купила его незадолго до отъезда Дона в Калифорнию. Разве вы не понимаете, что произойдет, если Элеана предстанет перед судом? Будет испорчена не только ее собственная репутация, но ее спросят и про отца…

— …который совершил по убийству по обе стороны границы, — закончил за него фразу Коннорс.

— Странный способ объясняться.

— Итак, чтобы спасти типа, который дважды совершил убийство, я должен служить козлом отпущения.

— Нет, от вас этого никто не требует, — запротестовал Хайс.

— Доверьтесь мне, мистер Коннорс, мы постараемся устроить это дело.

— Каким образом?

— Пока еще не знаю.

Коннорс поискал глазами пепельницу, чтобы выбросить в нее сигарету.

— Мистер Хайс, сколько времени вы не видели своего брата?

— Около двадцати лет.

— Вы в этом уверены?

— Совершенно уверен.

— Но вы его узнаете, если увидите?

— Естественно, узнаю.

— Не приехал ли он сейчас в Блу-Монд?

— Насколько я знаю, нет.

— К чему ты клонишь, Эд? — вмешалась Элеана. — Что заставляет тебя считать, что мой отец находится в Блу-Монде?

— Убийство Макмиллана, — ответил Коннорс. — Это меня хотели убить. Убийца принял Макмиллана за меня.

— Я не верю в это, — тяжело вздохнула Элеана.

— Потому что запрещаешь себе верить. — Коннорс постарался изгнать из своих слов горечь. — Элеана, разве я когда-нибудь лгал?

— По крайней мере, не при мне.

— Тогда ты должна верить тому, что я говорю. До того, как меня стал преследовать генерал Эстебан, я хорошо разобрался в твоей истории. Твой отец очень хитер. Он не питал никаких иллюзий, и предполагал, что именно я буду говорить в свою защиту. И он также знает, что, если я умру, мексиканская полиция закроет это дело и никто не вспомнит о сеньоре Дональде Хайсе.

Элеана тихо заплакала.

— Ты никогда не знала своего отца, — продолжал Коннорс. — Этот человек способен сделать то, что уже причинил Селесте и мне, способен на все… Но скажите мне, мистер Хайс…