Моя плоть сладка (сборник)

— Поэтому я вернулась сюда и позвала вас,— продолжала она.— Какое мне дело до мисс Дэвид? Наши неприятности кончились. Я могу отдать им все бриллианты. Никто больше не будет гоняться за мной, преследовать меня.

Фолл нарочито медленно и аккуратно притушил окурок в раковине умывальника. Голос его звучал совсем уж безразлично, чтобы казаться естественным.

— И кому же вы собираетесь их отдать, Изабель?

— Ну... я полагаю, Кохиллу или Чаку.

— А почему им? — спросил Фолл, наблюдая за ней в зеркало.— Это добыча не принадлежит ни Барнею, ни Чаку... Почему бы не отдать тем людям, кому она принадлежит?

Она казалась озадаченной.

— Но каким образом? — спросила она.

Фолл резко повернулся к ней, охваченный приступом злобы.

— А как насчет немца?

— Какого нем...— Она вдруг в испуге закрыла себе рот рукой.— Вы имеете в виду того, который охотился за мной сегодня на полуострове?

— Да, именно его. Почему вы ничего не сказали мне о нем раньше? Почему вы ни единым словом не обмолвились об этом немце?

— Потому что я еще не видела вас, Грег. Поверьте, все было ужасно, но теперь это совсем неважно. А между прочим, как вы узнали об этом?

— Я ничего не узнал. Вернее, я не знаю детали. Но мы с вашим другом-немцем немного поболтали. Он сказал мне, что договорился с вами.

— О, Грег, вы знаете, когда я увидела вас вместе с немцем на террасе, я подумала, не принадлежите ли вы к этой шайке. О, Грег, сегодня ужасный день, я не знаю, кому можно доверять. Я даже на какой-то момент начала сомневаться в вас.

— Очень умно! — В голосе Фолла вдруг послышалось презрение.— Вы не упускаете ни одного трюка.

— Грег, вы мне не верите? Потому что вам что-то рассказал про меня Чак? Не верьте Чаку, вы не должны ему верить!

Фолл сел на край кровати и проговорил усталым, разочарованным голосом.

— Это вам трудно поверить, Изабель. Нужно прямо в этом признаться.

— Но, Грег... Грег...

— Подождите,— прервал ее Фолл.— Вы мне ничего не сообщили об этом немце. Вы позвали меня сюда и рассказали о какой-то старой леди, проделавшей весь, путь от Пальмы до Кэмп де Мара только для того, чтобы бросить вам на колени это огромное состояние. Очень мило! И «совершенно случайно» здесь оказался человек, готовый уплатить вам за бриллианты пятнадцать тысяч долларов. Ну и что вы мне прикажете сейчас делать? Пойти и пригласить его к вам?

— Замолчите! — закричала она.— Замолчите!

— О’кей! — Он встал.— Нет смысла продолжать разговор.

— Вы глупый человек, Фолл. Почему вы мне не верите, хоть немного?

Фолл подошел к балконной двери и сказал спокойно:

— Я хотел бы поверить вам, Изабель, но не могу. Вы не только воровка, но и паршивая лгунья...

Он направился к двери и услышал ее рыдания. Но не посмотрел на нее.

— Сегодня я уезжаю отсюда,— произнес он сердито.— Я заплачу за вашу комнату, за прошлую ночь. Немец где-то там внизу ожидает вас. Если я его увижу, то пришлю его к вам.

Она ничего не ответила. Закрывая дверь, он все еще слышал ее рыдания. Проходя по коридору, он пытался утихомирить свой гнев. «Если бы она была хоть более искусной лгуньей,— думал он.— Если бы она дала мне какую-нибудь зацепку, я бы поверил ей. Я хочу ей верить! Как бы мне хотелось, чтобы все шло гладко, без этих ужасных осложнений.

И кто может поверить в ее историю? Старая леди, бегающая за ней с бриллиантами в бумажном кулечке; сладкоречивый немец, о котором она даже не сочла нужным мне сообщить. Нет, она, вероятно, считает меня абсолютным дураком, если надеется, что я поверю в ее россказни. И я действительно свалял дурака, как это со мной уж не раз бывало».

На лестнице он остановился. Гнев сменился самоупреками. «Вероятно, вчера я слишком здорово напился и потому вмешался в эту историю. И так всегда бывает: девушки, с которыми мы выпиваем по ночам, совсем по-другому выглядят в полдень. Но в отношении Изабель мне этого не показалось. Черт возьми, надо проверить, в порядке ли у меня голова, если я клюнул на удочку такой паршивой лгуньи».

Он провел руками по лицу. Нет смысла уезжать отсюда, пока все не разъяснится. Он решил погулять, чтобы немного успокоиться и освободиться от действия перно. И хотя сейчас есть все основания напиться как следует, с этим делом покончено.

Кто-то спускался вниз по лестнице. Кто-то дотронулся до его руки. Фолл сердито повернулся, ожидая увидеть заплаканное лицо. Но это был немец.

— Извините меня, мистер Фолл. Я хочу спросить, вы не видели сейчас миссис Кеннер? Она знает, что я здесь? Она готова совершить сделку?

— Какое это имеет отношение ко мне? — разозлился Фолл. Что-то в его лице заставило немца подняться на несколько ступенек выше.

— Извините,— пробормотал он.— Я видел, как вы выходили из ее комнаты. Мне хотелось бы знать...

— Я сообщил ей, что вы здесь,— сказал Фолл.— Она готова. Готова и охотно вас примет.

— Ах, так? —улыбнулся немец.— Очень мило с вашей стороны, что вы передали ей мое поручение. Благодарю вас.

Фолл резко повернулся и, перескакивая через три ступеньки, сбежал вниз, пересек холл и вышел из отеля.