Моя плоть сладка

– Это твоя версия. Если ее использовать в одном из моих детективных романов, то даже авторучка воспламенится.

– Весьма возможно, парень, – ответил Шад, – но я не претендую на лавры писателя. Ты пишешь, а я продаю твои творения. – Он открыл портфель и достал оттуда контракт с "Таннер Пресс". – Что ты на это скажешь?

Коннорс пробежал глазами условия контракта.

– Великолепно! Но есть одна закавыка – я не могу подписать его.

– А почему? – спросил приготовивший ручку Шад.

– Из-за этого предписания на арест. Полагаю, ты обещал представителю прокуратуры найти меня?

– Я действительно мог ему это обещать.

– Значит, если я подпишу контракт, а ты не известишь полицию о моем появлении, то ты становишься, во всяком случае теоретически, причастным к обвинению в убийстве.

Шад протянул Коннорсу ручку.

– Ради первого контракта с "Таннер Пресс" я готов пойти на такой риск. Подпиши все четыре экземпляра. И кроме того, ты же не убивал этого типа.

Коннорс подписал четыре листа.

– Это еще надо доказать. А если наши полицейские согласятся меня задержать и отправят в Урапан, у меня будет столько же шансов вернуться оттуда, сколько у республиканца стать губернатором Южной Каролины. – Эд подул на свою подпись, чтобы чернила поскорей высохли. – Черт с ним! Во всяком случае, приятно сознавать, что я все же смог достигнуть желаемого!

– Слушай, не будь идиотом, Эд! – усмехнулся Шейфер. – Мы немедленно включим в эту игру лучшего адвоката Нью-Йорка. Кто имеет право дать указание задержать тебя?

– Не знаю, – признался Коннорс. – Когда речь идет о выдаче в другой штат, обращаются к губернатору штата. Но когда речь идет о другом государстве, полагаю, что мексиканские власти должны обращаться к генеральному прокурору нашего государства, а тот, в свою очередь, должен обратиться к губернатору штата для принятия необходимых мер. Но я не ведаю, кто будет рассматривать это дело – судья штата или федеральный судья.

– Отлично! – воскликнул Шад. – Отлично! – Его острый ум уже схватил все детали. – Разрешение на задержание должно исходить от судьи, будь то федеральный судья или судья штата. Остается лишь рассказать всю историю вышеозначенной Элеаны Хайс, и никакой судья не даст санкции на твой арест. Теперь, когда мне известна вся эта история, я позабочусь о ее сенсационной публикации. И ты можешь держать пари на все свои деньги, что издатели "Таннер Пресс" постараются, чтобы твои объяснения появились на первых страницах всех газет Америки. Эта девица Хайс в Нью-Йорке?

– Нет, в Блу-Монд, штат Миссури.

Улыбнувшись, Шад еще раз похлопал Коннорса по колену.

– Тогда, прежде чем я свяжусь с прокурором и даже раньше, чем я обращусь к адвокату, ты немедленно прыгнешь в самолет на Блу-Монд и отправишься предупредить ее. – Улыбка сползла с лица Шада. – Тебе не трудно будет заставить ее рассказать все судье?

Прежде чем ответить, Коннорс закурил сигарету и несколько раз глубоко затянулся.

– Поставь себя на ее место...

– Что ты хочешь этим сказать?

– Поставь себя на место Элеаны. Представь себе, что ты учительница, что тебе двадцать три года, теоретически девственница и что ты готовишься выйти замуж за двадцать миллионов долларов...

– И тогда...

– Тебе безусловно захотелось бы увидеть на первых страницах всех газет страны описание того, как ты провела пятнадцать восхитительных дней в Мексике в компании с автором детективных романов. К тому же совершенно неизвестным, но обладающим большой сексуальностью. Обвиненным в убийстве благородного мексиканского адвоката, который, вне сомнений, будь он живой, мог бы свести ее с отцом, находящимся в розыске по обвинению в убийстве, который, возможно, никогда не был законно женат на твоей матери.

Шад Шейфер глубоко вздохнул.

– Да, понимаю, что ты хочешь этим сказать...

Глава 9

Блу-Монд оказался первым подобного рода населенным пунктом, который когда-либо видел Коннорс. Он не был похож на провинциальный городишко, скорее его можно было принять за район Чикаго или Нью-Йорка. Вокзал был новый, в стиле "модерн". По дороге в такси, тоже последней марки, Эд проехал мимо большого спорткомплекса, шикарного кинематографа, полудюжины роскошных магазинов, салонов красоты, трех коктейль-баров, одного первоклассного китайского ресторана и огромного здания банка, в котором поместился бы Национальный банк.

Шоферу такси было лет шестьдесят. Он был одет в куртку из твида, а концы его седых усов свисали по обеим сторонам рта на добрый сантиметр. Коннорс спросил его, знает ли он Джона Хайса.

– Боже мой! Еще бы! Ему принадлежит половина города. Этот автомобиль, например, тоже принадлежит ему. Чертовски хороший человек! Итак, вы собираетесь заняться банком? – Шофер посмотрел на Коннорса в зеркальце.

– Простите, что вы сказали? – ошеломленно переспросил Коннорс.

– Извините, я ошибся. Вы приехали на свадьбу?

– Какую свадьбу?

– Как, вы не читаете газет? На свадьбу Элеаны, конечно. Она выходит замуж за наследника Лаутенбаха. Сначала свадьбу назначили на осень, но потом перенесли на следующую неделю. Вероятно, потому, как я думаю, что они очень любят друг друга.