Моя особенная девочка. Я тебя нашел

— То есть, ты считаешь, что среди ночи получить звонок из полиции и узнать, что мой сын за решеткой, это ровное место?! Какого черта ты вообще потащился в этот клуб? Я запретила шляться по таким местам. У тебя экзамены через два месяца, а ты… — сдавливает виски пальцами. — Голова разболелась, — жалуется горилле.

— Поехали, — он подталкивает ее в спину. — Всем надо успокоиться, а потом, без эмоций поговорить.

— Да я не могу с ним без эмоций! Не могу, понимаешь? Он все время куда-то встревает. Клубы эти ночные. Вот что они там делают? Ты знаешь? А хочешь, я расскажу тебе, что они устроили в прошлом году? Мне на улицу стыдно было выйти. Я директор лучшего лицея в городе. У меня должна быть безупречная репутация. Он же не понимает, Андрей! Шваль какую-то подобрал. Девки его эти… Завтра он вот такую в дом приведет. Мне тоже без эмоций?!

Поднимаю стекло, чтобы не слушать дальше. Сползаю по спинке сиденья и закрываю глаза. Это надолго. Но я уже не так раздражаюсь присутствию лысого амбала. Мать выливает все на него, а не на меня, как обычно. Задрал этот тотальный контроль. Я изобрел сотню способов сваливать из дома и незаметно возвращаться. Научился искусно ей врать, глядя в глаза, и даже брать машину так, чтобы она не замечала, пока у меня не было прав. Так что эти вот ее излияния, какое я неблагодарное дерьмо, давно уже не трогают. Все я понимаю: любит, беспокоится. Всю жизнь одна меня воспитывала и не всегда мы так жили, как сейчас. Но можно мне чуть-чуть доверия?

Видимо нельзя… Она вот даже про мужика этого ничего не сказала. Кто он? Что он?

Они садятся в машину. Дышать становится еще сложнее. Опускаю стекло на всю, делаю глубокий вдох.

— Макс, кто эта девушка? — разворачивается ко мне мать. — Ты бледный. Пил?

— Горилла твоя воняет так, что меня сейчас вывернет, — кривлюсь, стараясь сдерживать тошноту. — Ты бы одеколон сменил, майор. Или это способ ловить преступников? Вдохнул и упал прямо к ногам.

— Боже, Максим! Ты можешь следить за языком и быть хоть немного благодарным?

— Прости, сейчас не могу…

Снова закрыв глаза, стараюсь просто дышать. Тачка плавно едет по еще пустым дорогам и по-хозяйски въезжает во двор нашего дома. Лысый мужик помогает матери выйти. Я вываливаюсь сам. В душ хочу и спать. Чтобы не трогал никто до завтрашнего утра.

— Спасибо за доставку, — толкнув типа плечом, иду к крыльцу.

Он идет следом, мать виснет на его огромной руке. Захожу первым и захлопываю дверь прямо перед его носом.

— Макс! — снова мать.

Лениво разворачиваюсь.

— Мам, я хочу помыться и лечь спать. Пожалуйста. Давай все разборки отложим на дневное время. На всякий случай… — смотрю на гориллу. — Надеюсь вот это в нашем доме не останется, и я ничего такого не сделал, чтобы ты на меня орала. Я девушке помог, мам. Все, как ты учила.

— Надо обработать ссадины, — устало говорит она.

— Сам справлюсь. Честно.

— Оставь его. Твой сын прав. Все на нервах, все устали. Я поеду…

— Но… — с лестницы вижу, как она ловит его за руку.

Он видит, что я смотрю и плавно ее от себя отцепляет. Значит не готов афишировать. Ну-ну. И это я всякую шваль домой таскаю. А я не таскаю, кстати. Это вообще самоубийство.

— Поеду. После обеда заскочу и мы обсудим все без лишних эмоций. Постарайся поспать. Спокойной ночи, Максим, — повышает голос мужик.

В ответ получает средний палец, улыбается моей реакции и сваливает. Мать устало опускается на диван, все также кутаясь в чужой кардиган. Закатив глаза, спускаюсь вниз, присаживаюсь перед ней на корточки.

— Ты спать хотел. Иди, — отворачивается от меня. Обиделась.

— Ты с ним спишь? — спрашиваю открыто и мою щеку обжигает ее ладонь. Голова дергается, немного звенит в ушах на фоне недавней драки.

— Не смей, Макс!

— Мне кажется, я имею право знать, — потерев щеку, чувствую на языке привкус крови. Губа лопнула.

— Не имеешь! Пошел вон отсюда! В свою комнату, Максимилиан! И только попробуй днем куда-то свалить. Посмотрим, как твои соплячки будут вешаться к тебе на шею, если ты останешься без денег и без машины.

— Спокойной ночи, — наклоняюсь и целую ее в лоб. Мама, тихо всхлипнув, вдыхает запах с моей косухи. Проверяет, нет ли на ней дыма от сигарет. Смешная в своей гиперопеке и переборах с воспитанием. — Хочу, чтобы ты знала. Я против.

Ухожу наверх в свою комнату. Ей надо остыть и успокоиться, а мне все же принять душ.

Постояв под горячей водой и обработав ссадины заваливаюсь спать. Мне снится какой-то дебильный калейдоскоп из различных цветов. Голубой, розовый, белый, черный, красный… много красного. Распахиваю глаза и резко сажусь на кровати. Провожу ладонями по лицу, ерошу волосы, стараясь быстрее скинуть с себя неприятное плавающее состояние.

За окном вовсю светит солнце. Слышны голоса со двора. Кручу головой. На тумбочке обнаруживаю свой паспорт и мобильник. Значит мать заходила. Сколько раз просил не вламываться ко мне без стука? Я как бы немножко вырос. В прошлом месяце мы поругались, она взяла из гаража молоток и разнесла мне внутренний замок. Чинить запретила, так что у меня теперь тут проходной двор.