Моя незнакомая жизнь

Андрей подскочил как ошпаренный и закружил по комнате.

– Рита, ты пошутила?

– Нет. Смотри, вот обручальные кольца.

Андрей недоверчиво взвешивает на ладони два золотых ободка, потом поднимает на меня удивленный взгляд.

– Ты всегда была сумасшедшей, но такого я не ожидал. И тем не менее рад. Теперь хоть муж за тобой присмотрит. Лично я считаю, что Игорь – мужик стоящий.

– Ты серьезно?

– Абсолютно. Нормальный мужик, хоть и мент. И пусть это будет самым большим его недостатком. А другой с тобой не выдержит, другого ты сожрешь с потрохами. Так что – поздравляю! Ты сама себе этим окажешь огромную услугу, хотя, уверен, еще не поняла, как удачно все получилось.

– Но я, собственно…

– Обдумываешь, как дать задний ход? Рита, не надо. Тебе нужен рядом мужик, который станет о тебе заботиться и будет снисходительным к твоим недостаткам и социопатическим наклонностям. Игорь именно такой и есть.

– Ты и правда так считаешь?

– Безусловно. Рита, ты близкий мне человек, я не стал бы лгать тебе из вежливости.

– Никто еще не знает, только тебе сказала.

– Я ценю, правда. И в самом деле очень рад за тебя. За вас обоих рад. Игорь получит отличную жену, рутина ему не грозит. Хотя, конечно, и авантюра – пожениться после недельного знакомства. Но так похоже на тебя.

Телефон звонит громко и не вовремя. Я же его вроде отключала? Наверное, Игорь утром куда-то звонил.

– Рита, это Людмила Макаровна.

Витькина мать. Что ей нужно от меня? Я не способна ее утешить.

– Да, слушаю вас.

– Рита, ты не могла бы ко мне приехать?

– Ну…

– Пожалуйста, дело очень важное.

– Хорошо.

Андрей уже одевается.

– Интересно послушать, чего она хочет сказать.

– А ты не занят?

– Нет, отменил свои дела, так что поехали.

Витькины родители до сих пор живут в том же микрорайоне. Небольшой домик на Фильтровой, построенный еще в шестидесятые, стоит отремонтированный и аккуратный, кованый забор стоит кучу денег, но меня это уже не удивляет.

– Рита, ты…

Женщина осунулась, постарела, глаза погасли.

– Мой друг Андрей Коломийцев, адвокат, – представляю я спутника. – Людмила Макаровна, ужасно сочувствую вашему горю, все это так страшно.

Дом отремонтирован не только снаружи, но и внутри. Я была здесь давно, и с тех пор все изменилось: из полуразрушенного курятника Витька создал нечто очень приличное. Новая столярка, паркет, стильная мебель, ковры на полу, мягкое освещение. Дорогая бытовая техника, кухня блестит поверхностями. И никаких следов Борецкого-старшего на диване.

– А где ваш муж?

– Я его выгнала еще два года назад. – Людмила Макаровна жестом приглашает гостей сесть. – Витя так заботился о нас, ремонт вон какой сделал, мебель купил, агрегаты всякие, а этот лежал на диване и постоянно ныл – он, видите ли, сына вырастил, а тот вместо того, чтобы найти нормальную работу, на гитаре бренчит. Котлеты топчет, мясо на Витины деньги купленное лопает, а все недоволен. Ну, я терпеть больше не стала, развелась и выбросила его за порог. По документам-то дом только мой, от родителей достался, так что ушел, и где приземлился, не знаю. А Витя часто приезжал…

Женщина сжимает губы, чтобы не заплакать, а я вижу на полках Витькины фотографии: вот совсем младенец, малыш, уже стоящий на ножках, или в трогательном костюме зайчика на елке в детском саду. А тут уже взрослый – высокий, мускулистый и красавец, что глаз не оторвать. Жаль и Витьку, тот не заслужил ужасной смерти, и Людмилу Макаровну – единственный сын был, да какой! Черт подери, мне вообще жаль, что все это случилось.

– Людмила Макаровна, я могу чем-то вам помочь?

– Извини, Рита, что сорвала тебя с места, и ты вынуждена была ехать ко мне…

– Да ладно, ерунда. Если я могу что-то для вас сделать, то…

– Я всегда надеялась, что вы с Витей будете вместе. Ты была лучшей из всех его девушек. Если бы сын был с тобой, ты не позволила бы ему попасть в беду, но…

– Людмила Макаровна, у нас ни о чем таком даже речи не шло.

– Я знаю, знаю. Витя был большим ребенком, а тебе нужен уют. Он был таким ветреным. И вдруг стал зарабатывать большие деньги. Не говорил, где и как, но нервы у него совсем расшатались, даже не мог оставаться один. Потом начал встречаться с одной девушкой, Юлей. Та работала секретаршей в приемной губернатора, а когда забеременела, ее сразу уволили. Витя жил с ней в своей квартире, после они переехали сюда, ко мне. Сын не объяснил почему, а я не спрашивала, просто была очень рада. А через месяц его не стало. Теперь мы с Юлей остались одни. Мой внук должен родиться через полтора месяца, и я…

– Внук? Значит, появится малыш, сын Виктора?

– Да. – Людмила Макаровна поднимает на меня глаза. – Это единственная причина, по которой я до сих пор живу на свете. Родится ребенок моего сына, значит, мне есть для кого жить. Ты знаешь, когда Витя сказал, что Юля беременна, я так обрадовалась! Просила его расписаться с ней, но он отчего-то не хотел. Сказал: я должен кое-что сделать, и мне нужна Рита. Понимаешь? Постоянно твердил, что ты нужна ему.