Моя любовь когда-нибудь очнется

Ближе к вечеру появился почтальон, который принес мне прекрасный подарок в виде квитанции для оплаты налога на имущество. Опустившееся к самому горизонту солнце застало меня за рулем трактора, который нехотя тащил от реки прицеп с дровами. Я заготовил их довольно много, но не потому, что в этом году Джим Биггинс меня подвел, просто я слышал, как выступавший по радио метеоролог сказал, что этой зимой нам понадобится все топливо, какое мы только сможем найти. Дрова я свалил возле сарая и принял душ. Вывалившаяся на небо луна напомнила мне о Брайсе, и я, накинув куртку, снова вышел на улицу.

Когда мы с Блу приехали в кинотеатр, привычно пробравшись под металлической сеткой ограды, Брайс уже сидел на площадке в раскладном пляжном шезлонге и смотрел «Рио Лобо». Рядом с ним валялось несколько пустых жестянок из-под пива.

– Привет, проф. Присаживайся, – сказал Брайс и швырнул в меня банкой «Старого Милуоки».

Я усмехнулся. Меня просто убивало, что такой богатый человек покупает такое дешевое пиво.

Брайс, покачнувшись, поднялся и придвинул стоявший поблизости второй шезлонг. Как только я уселся, он протянул мне еще одну банку пива, хотя я даже не открыл первую.

Фильм только начался. На экране Полковник угощал выпивкой двух конфедератских солдат, только что выпущенных из федералистской тюрьмы. Брайс отсалютовал экрану пивом и пробормотал что-то неразборчивое – я расслышал только последнее слово, и это слово было «…Джон». Потом он допил все, что оставалось в банке, швырнул ее за спину и немедленно откупорил другую, забрызгав себя пеной. Удовлетворенно вздохнув, Брайс откинулся на спинку своего кресла.

Было довольно холодно – градусов тридцать восемь[52], но одет он был точно так же, как и несколько часов назад, когда я заезжал к нему по пути к Мэгги. Впрочем, судя по количеству пустых банок, Брайс приканчивал уже вторую двойную упаковку пива, так что холод он вряд ли чувствовал.

На экране продолжал разворачиваться хорошо знакомый мне сюжет. Полковник добрался до Блэкторна, вмешался в ссору в баре и перенес к себе в комнату потерявшую сознание девушку. После нескольких классических джон-уэйновских реплик – коротких по количеству слов, но достаточно выразительных по жестикуляции – Полковник Пьер по прозвищу Француз и девушка отправились в Рио Лобо на поиски плохих парней. На ночлег они остановились на старом индейском кладбище: приготовили ужин, допили все, что оставалось от их запасов «апачского змеиного жира» и завалились спать.

Брайс готов был последовать их примеру. Когда настала пора менять катушки с пленкой, он был уже никакой, и мне пришлось все сделать самому. Я поднялся в будку киномеханика, поставил новую бобину, заправил пленку и, спустившись вниз, снова сел в заржавленный шезлонг.

Брайс к этому времени окончательно отключился. Чтобы дотащить его до кровати, нужен был человек посильнее меня, поэтому я просто принес из трейлера несколько одеял, поплотнее закутав в них Брайса, открыл свое третье пиво и продолжил смотреть кино, хотя вечерний воздух стал еще холоднее.

Фильм закончился, и монотонный шелест и шлепки ленты по аппарату, доносившиеся из будки киномеханика, заставили меня проснуться. Зевая, я полез на проекционную вышку, выключил аппарат, погасил свет и собирался уже вернуться к своему грузовику, но передумал. Снова усевшись на стул, я стал искать взглядом луну. Она плыла по небосводу высоко над моей головой, описывая какие-то странные круги, но я спустил с шезлонга одну ногу, крепко поставив ее на землю, и луна послушно встала на место. Ночь была холодная и ясная, мое дыхание вырывалось изо рта, подобно сигаретному дыму. Блу свернулся в шезлонге рядом со мной, чтобы согреться, и негромко храпел во сне, в отличие от Брайса, который спал тихо, как мышка. Вообще-то, глядя на него, можно было подумать, что человек такой комплекции храпит как трактор, но он даже не сопел – несомненно, еще один полезный навык, приобретенный в джунглях Индокитая.

– Блу?

Блу шевельнул ушами. Я почесал ему голову и шею, а он просунул передние лапы под мою ногу.

– Что ты думаешь насчет всего этого?

Блу поднял голову, посмотрел на меня и, опустив морду мне на колени, положил переднюю лапу на мое бедро, словно стараясь удержать меня в шезлонге.

– Пожалуй, ты прав, сегодня я никуда не поеду.

Пес снова вздохнул и спрятал нос между передними лапами.

Глава 24

Наступило двадцать третье декабря. Годовщина нашей свадьбы. Сейчас я думал об этом событии, как о чем-то, произошедшем в другой жизни, с другими людьми. А ведь когда-то мне пришлось переколоть немало дров, чтобы купить Мэгги тот бриллиант.

С матерью Мэгги я никогда не встречался – ее родители развелись, когда ей было восемь, а с матерью она перестала общаться лет в двенадцать. Ее отец был человеком суровым, но Мэгги любил без памяти. Я, похоже, тоже пришелся ему по душе, но на меня он всегда смотрел как-то вопросительно, словно никак не мог взять в толк, что я за человек и что мне нужно от его дочери.