Моя любовь когда-нибудь очнется

Было время, когда по пятницам и субботам кинотеатр для автомобилистов становился для жителей маленького Диггера настоящим центром культурной жизни. Эта самая жизнь здесь буквально бурлила. Содом и Гоморра в одном флаконе – так вспоминали очевидцы о тех давно минувших днях. Сегодня была пятница, но территория кинотеатра оставалась тихой, безлюдной и заброшенной.

Приподняв сетку ограды, я пропустил в дыру Блу, пролез сам и, вернувшись на дорогу, зашагал дальше к трейлеру Брайса, в который уже раз размышляя на ходу о том, что, наверное, никогда не пойму своего друга до конца. Человек способен скупить весь Диггер, думал я, но предпочитает жить в трейлере, как последний бедняк. Что ж, по крайней мере, никто не обвинит его в мотовстве и небрежном отношении к деньгам.

Поднимаясь к вершине холма, где стояла билетная касса, я вдруг услышал, что внутри ее кто-то стучит и возится. Я невольно замедлил шаг, но тут из покосившегося павильона кассы появился Брайс с молотком, отверткой, пластиковой бутылкой «Жидкого водопроводчика»[50] и автомобильным аккумулятором в руках.

– Привет, Брайс, – поздоровался я.

Брайс бросил на меня один-единственный взгляд, пробормотал что-то похожее на «А-а, Дилан…» и, повернувшись ко мне спиной, зашагал к небольшому сарайчику, возведенному им из подручных материалов рядом с трейлером. Я двинулся следом. Ничего другого я от него и не ждал. Любое другое приветствие, кроме кивка и произнесенного вслух моего имени, в устах Брайса было бы странным.

Кроме того, сегодня Брайс был почти полностью одет, что, с его стороны, выглядело настоящей любезностью. Каждый раз, поднимаясь по этой дороге к вершине холма, я подсознательно готовился увидеть его обнаженную кряжистую фигуру, а надо признать, что зрелище это не слишком эстетичное. В общем, если вы вдруг захотите навестить Брайса, лучше вам заранее подготовиться к тому, что он встретит вас в костюме Адама, хотя сложен он скорее как сатир.

Сегодня Брайс был одет в коротко обрезанные защитного цвета шорты, футболку, которая когда-то была белой, и высокие ботинки на босу ногу. Никакого нижнего белья на нем не было – я определил это, заметив сзади на шортах выдранный клин. Впрочем, давайте видеть в человеке только хорошее, а хорошим в данном случае были солдатские берцы Брайса, которые он не только полностью зашнуровал, но и начистил до зеркального блеска, что и вовсе граничило с чудом.

– Как дела? – поинтересовался я.

Не отвечая, Брайс нырнул в сарай и некоторое время возился там у самого порога, что-то ища. Выбросив наружу через голову несколько предметов, он крикнул:

– Эй, профессор, подай-ка фонарик.

Я протянул ему фонарь, болтавшийся на ручке двери, и Брайс исчез в глубине сарая. Не знаю, откуда он узнал о моей ученой степени – не от меня, это точно. Я никогда не рассказывал ему о своем образовании, а ни от кого другого он об этом услышать не мог – все-таки мы вращаемся немного в разных кругах. Больше того, я абсолютно уверен, что за последние лет восемь Брайс если с кем-то и разговаривал, то только со мной, с Мэгги и Джоном Кэглстоком (водители пикапов, доставлявших ему пиво и продукты, понятно, не в счет). С другой стороны, я прекрасно понимаю, что этот отставной морпех, разыгрывающий из себя убежденного одиночку и запойного пьяницу, любителя играть на волынке и расхаживать голышом, на самом деле знает об окружающих гораздо больше, чем полагает большинство людей, живущих за пределами его персонального ада. Иногда я даже спрашиваю себя, кто из нас спятил – Брайс или все мы?

Из сарая Брайс появился с огромным предохранителем в руках. От усилий он вспотел – его лицо блестело, крупные капли пота стекали по лбу и по щекам.

– А это зачем? – спросил я, показывая на бутылку «Жидкого водопроводчика», которую Брайс прицепил к поясу, словно кобуру. Все прочие инструменты он оставил в сарае.

– Проектор сломался. – Брайс строевым шагом прошел мимо меня, держа курс на проекторную вышку.

– Понятно. – Я видел, что мой приятель принял какое-то решение, и никакие мои слова не смогут его отвлечь: он непременно сделает, что задумал. – А средство для прочистки труб тебе зачем?

Брайс остановился, посмотрел на притороченную к ремню бутылку и нахмурился, словно решал какую-то сложную логическую задачу.

– Ах это, – проговорил он наконец и зашагал дальше. – Это бензин.

– Зачем тебе бензин? – Иногда мне бывало очень нелегко уследить за ходом его мыслей, хотя с годами я научился неплохо понимать Брайса.

– Затем, что… – Он достиг проекторной вышки и начал подниматься по лестнице в будку киномеханика наверху. – …Если предохранитель не будет работать, я сожгу весь этот хлам к едрене фене.

– Ах вот как, – проговорил я. – Может, помочь тебе с предохранителем?

– Не-а… – Со лба Брайса снова покатились крупные капли пота. Руки у него тоже были мокрыми, с локтей капало, и я боялся, что его может тряхнуть током. – Там ничего сложного нет. Я знаю, что куда совать.