Моя любимая ошибка

Брукс подождал, пока она отопрет парадную дверь и выключит сигнализацию, положил пирог на столик:

—Прикажите собаке лежать тихо.

—Зачем?

—Хочу вас обнять, после чего руки мне понадобятся, чтобы вести машину, и совсем не хочется их лишиться.

—Не люблю, когда ко мне прикасаются.

—Вам нравится секс, а поцелуй — это нечто среднее между прикосновением и сексом. Неужели вам не любопытно, Эбигейл?

—Немножко. — Несколько секунд она изучала лицо Брукса, пронзая будто рентгеновским лучом, а потом, слегка придерживая его руку, скомандовала: — Ами, Берт, Ами.

Брукс обнял Эбигейл, чувствуя, как она напряглась всем телом, продолжая держаться за оружие.

—Ами, — судорожно выдохнула она. — Это по привычке. Давайте останемся друзьями.

Брукс погладил ее по щеке, а она по-прежнему не сводила с него пристального взгляда. Этот настороженный пытливый взгляд задел в сердце Брукса какую-то струну, и он поцеловал Эбигейл бережно и нежно, хотя и не совсем по-дружески.

Потом их тела теснее прижались друг к другу, Эбигейл обняла его за плечи, пробежала рукой по затылку, погладила по волосам. Брукс ощутил во рту дразнящее прикосновение ее языка, полуприкрытые глаза утратили настороженное выражение и стали изумрудно-зелеными.

Отступив на шаг, он отпустил Эбигейл и, покачав головой, забрал остатки пирога.

—Знаете, я просто должен сюда вернуться.

—Это ошибка.

—Для кого?

—Для нас обоих.

—Не забывайте, что у людей бывают разные точки зрения по одному и тому же вопросу. — Он наклонился к Эбигейл, и на сей раз поцелуй был мимолетным и дружеским.

—Я к вам приеду. Пока, Берт! — крикнул он, выходя из дома и направляясь к машине.

Эбигейл закрыла дверь и заперла на все замки еще до того, как услышала шум двигателя, а потом, тяжело вздохнув, глянула на пса.

—Это ошибка, — прошептала она.

10

В течение рабочего дня Брукс успел нагнать страха на троих малолетних магазинных воришек, разобрался с дорожным происшествием и помешал обоим его участникам поколотить друг друга. Потом пришлось заниматься сопутствующей бумажной волокитой и выслушивать горестные вопли Сида Файерхока, которого Брукс все-таки вызвал в суд по поводу неисправного глушителя.

Намереваясь вознаградить себя за труды, Брукс собрался забежать на минутку в кондитерскую и выпить чашечку изумительного кофе с печеньем сникердудл. Но не успел. В кабинет заглянула Алма, в ушах которой красовались серьги в виде радужных символов мира размером с детский кулачок.

—Звонил Гровер. Конфликт в магазине «Озарк арт».

—А в чем дело?

—Он только сказал, что дело непростое, и просил тебя приехать.

—Хорошо, загляну. А на обратном пути зайду в кондитерскую, так что, если чего-нибудь надо, скажи.

—Изыди, сатана!

—Ну, мое дело предложить. — Брукс поднялся из-за стола и взял куртку.

—Но если шоколадное печенье с орешками макадамия и худосочная чашечка латте случайно окажутся у меня на столе, я не виновата.

—Что ты, кому придет в голову тебя винить? — По пути Брукс удивлялся, с какой стати Алма окрестила кофе латте худосочным, но потом решил, что женские причуды ему не дано понять, а потому не стоит ломать над ними голову.

Он глянул на небо: погода в последнее время преподносила сюрпризы, температура воздуха то подскакивала вверх, то резко падала, а в центре температурной кривой образовывался благоприятный плацдарм для торнадо. Однако в данный момент небо было окрашено в не предвещающие беды блеклые тона линялой джинсовой ткани.

Брукс пересек улицу и двинулся по направлению к Шоп-стрит, с чувством удовлетворения отметив характерную для послеполуденного субботнего часа шумную толпу местных жителей и туристов. Остался позади магазин деликатесов, навеявший воспоминания об Эбигейл. Еще квартал, и вот он уже рядом с «Озарк арт».

Однако никаких следов конфликта, о котором сообщил Гровер, сквозь смотровое окошко не заметно. Не видно ни его самого, ни посетителей. Звякнул колокольчик, Брукс зашел внутрь и осмотрел выставочный зал, развешенные на стенах полотна, скульптуры, полки с изделиями из керамики и стекла ручной работы.

Из воздухораспределителя в виде камыша разливался аромат весеннего леса. Наверняка выдумка самого Гровера. Он похож на гнома, сошедшего с иллюстраций к книге сказок, а что касается запахов — тут Гровер настоящий волшебник.

Брукс прошел в хранилище и кабинет — у кассы ни души.

Вдруг по деревянному полу застучали каблучки, и из задней комнаты выплыла Силби: волосы в беспорядке струятся по плечам, взгляд томный.

—А, вот и ты, шеф.

—В чем дело, Силби?

—Сейчас расскажу. — Откинув со лба волосы, она поманила Брукса пальцем и открыла дверь в заднюю комнату. — Вон там удобнее. — Помещение наполнилось ароматом ее духов.

—А где Гровер?

—Сейчас вернется. Надо же кому-то присмотреть за магазином.

Под ногами Брукса скрипнула дверца люка.

—Послушай, Силби, Гровер позвонил в полицейский участок и сообщил о конфликтной ситуации, требующей вмешательства полиции.

—Конфликт налицо, но он никому не нужен. Пойдем со мной и решим его полюбовно.

—Решим его здесь, на месте.