Моя драгоценность

В комнате царили сумерки, ламп Уин не зажигал, но закатное солнце освещало достаточно, чтобы Эни охватило смущение. Да, совсем недавно он видел уже её обнажённой при свете дня, но… но… Она всё равно стеснялась. Однако одновременно удержать платье и полотенце не представлялось возможным, и Уинхилду удалось с тихим смехом стянуть с неё единственный предмет одежды. Он прекрасно понимал, что с ней происходит, но не собирался делать уступку. Эни прижала платье к груди, остро чувствуя спиной и тем, что пониже, взгляд маркиза. А он как назло подошёл ближе, протянул руку из-за плеча девушки и открыл боковую дверцу – там обнаружились несколько полок, на которых тоже лежала одежда, штаны и рубашки в основном. Немного, как отметила Эона. Уинхилд взял штаны, что вызвало снова прилив крови к щекам леди Аметист, и она поспешно натянула платье, немного дрожащими пальцами застегнув на шее две пуговички.

– Давай, расчешу, – неожиданно предложил Уин, и его пальцы коснулись висков Эни, провели по волосам, зарылись во влажные пряди.

Она выдохнула, сердце пропустило удар. От размеренных, аккуратных движений почему-то пробирала дрожь, и хотелось выгибаться, как кошке, которую чешут за ушком. Эни прикрыла глаза, прикусила несильно губу, скомкав юбку в кулаке. Прикосновения расчёски к голове были ужасно приятными, а лёгкий массаж, последовавший за расчёсыванием, погрузил в состояние умиротворения и расслабленности. Потому, когда тёплые ладони легли на плечи, скользнули вдоль рук и нежно обхватили грудь, прикрытую всего лишь одним слоем кружева, Эни вздрогнула от неожиданности и всплеска ощущений. Соски тут же напряглись, мягкая ткань защекотала ставшую очень чувствительной кожу.

– Ужин ждёт, – шепнул Уинхилд и ласково поцеловал в порозовевшее ушко.

Он отстранился, взял девушку за руку и потянул за собой. Эни повернулась, скользнув по нему взглядом и невольно залюбовавшись крепкими мышцами спины – Уин кроме штанов ничего больше не надел. И выглядел притятательно, так и хотелось дотронуться, провести пальцами по гладкой, тёплой коже… Эни тряхнула головой, щёки обожгло румянцем, и она поспешила за Уинхилдом. Снова небольшой коридорчик, который закончился полукруглой комнатой, половину занимал стол и разные шкафчики, и плита, а вторую – полукруглый низкий диван. В окнах цветные витражи, и благодаря им помещение приобрело совершенно фантастический вид, особенно сейчас, на закате. Эоне показалось, она попала внутрь волшебной шкатулки…

– Садись, – Уин подтолкнул её к дивану, а сам направился к столу.

Эни послушно подошла, опустилась, подобрав под себя ноги – пол кстати действительно оказался тёплым, как говорил маркиз. Взгляд леди Аметист упал на кольцо на пальце, и она вспомнила, что хотела ещё спросить.

– Как у тебя это кольцо оказалось? – Эона пошевелила пальцем, полюбовалась переливами света в рубине. – Оно же в моей комнате лежало…

– Правда? – перебил весело маркиз с изрядным ехидством в голосе. – А почему тогда оно выпало из твоего кулачка, когда я забирал тебя из экипажа?

И бросил на неё взгляд через плечо.

– Ой, – пробормотала Эни, поспешно спрятав руку под лиловым кружевом.

Неужели она каким-то образом забрала кольцо и не помнила, когда? Насколько же отстранённой Эона была в день своей свадьбы… Лорд Рубин прошёлся по помещению, зажёг лампы, и стало уютнее, жёлтый свет смешался с разноцветным из окон. Эни обратила внимание на большое блюдо, накрытое крышкой, оно стояло на плите – наверное, чтобы не остыть. Да, Уинхилд основательно подготовился.

– Так когда тебя отпустили домой? – как можно небрежнее спросила Эона, обхватив колени руками и наблюдая за маркизом.

Он, достав из ящика вилки, бросил на собеседницу хитрый взгляд, усмехнулся и невозмутимо ответил:

– Где-то неделю назад. Но отцу я, конечно, не сообщил об этом радостном событии.

– Что перед экипажем случилось, что мои родители вышли? Или ты с ними заодно?! – пришла ей в голову неожиданная мысль, и в груди Эни снова зашевелилось возмущение.

– О, ну что ты, – Уин достал большой деревянный поднос, сложил на него блюдо с едой, приборы, тарелку с хлебом и направился к дивану. – Я не настолько коварен, звёздочка моя, – маркиз поставил поднос рядом с Эоной и сел с другой стороны. – Я просто заплатил нужным людям, и они создали затор в нужном месте, вот и всё, Эни. Приятного аппетита, – он наколол вилкой кусочек мяса в соусе и отправил в рот.

Эона коротко вздохнула, возмущение улеглось так же быстро, как поднялось. Конечно, вряд ли родители участвовали во всём этом безобразии. Она осторожно сняла мясо с вилки, прожевала, задумчиво уставившись перед собой.

– Ты сам готовил? – рассеянно спросила девушка, снова полезли нерадостные мысли, как там мама с папой, как Экар… каково им всем после случившегося.

– Нет, захватил в таверне и оставил на плите с углями, – голос Уина смягчился. – Эни, что такое? Что тебя опять тревожит?

Она съела ещё кусочек, избегая смотреть на маркиза и решая, признаваться ли в своих тревогах.