Моя беспокойная жизнь

И тут мне повезло — я встретила чиновника министерства социального обеспечения, показала ему портреты и рассказала о своих планах. Ом был настолько заинтересован моей работой, что взял несколько набросков в Найроби, чтобы показать их членам правительства. В результате 14 февраля 1949 года я подписала контракт, обязуясь изобразить представителей двадцати племен, которые начали утрачивать интерес к своим традиционным ритуалам, орнаментам и украшениям. При этом я должна была передать эти портреты в музей через восемнадцать месяцев. Мне были ассигнованы деньги для покрытия всех моих расходов, кроме бензина, а также дана инструкция оповещения о своем предстоящем прибытии администрации района, в который мне предстояло отправиться, за три недели вперед. В обязанность местных властей входило подыскивание африканцев, имеющих традиционную одежду, и предупреждение о том, чтобы они были готовы к моему приезду. Когда я подбирала натурщика, мы совместно с вождем определяли плату за позирование и назначали день, когда он должен прийти ко мне в лагерь. Многие африканцы жили далеко, и мне пришлось составить расписание сеансов, но, к сожалению, донести до сознания африканцев понятие о времени было нелегко, и в результате мне неизменно приходилось ждать день-другой появления моих натурщиков и, значит, нарушать очередность. На каждый портрет я выделила себе по два дня. Чтобы выполнить эту программу, мне приходилось наскоро набрасывать черты лица и контуры многочисленных украшений и наносить на них образцы цвета. Затем, уже при мерцающем свете керосиновой лампы, я окончательно дорисовывала изображение отдельных деталей украшений.

Вскоре я выяснила, что люди более пожилые знают символику украшений, содержащую информацию о ранге владельца, носившего эти украшения, и о событиях его жизни. Тем, кто умел читать эти символы, они сообщали: подвергался ли этот человек обрезанию, прошел ли он период изоляции, а также указывали на предбрачный период, возраст владельца головного убора и чем он занимается. Воин, знахарь, колдун, специалист по обрезанию, заклинатель дождя, пророк, кузнец, гончар, судья, старейшина — все носили индивидуальные украшения; их носили также вдовы и бесплодные женщины.

Я расспрашивала каждого в отдельности о значении символики их украшений. Если несколько ответов совпадали, я считала, что эти сведения достоверны, и рисовала этих людей, если же ответы противоречили друг другу, то такая натура не попадала в мою картинную галерею. Я была огорчена тем, что никто из приходивших молодых людей не проявил интереса к своей традиционной культуре, наоборот, они относились к своим старинным украшениям неприязненно. На мой взгляд, в этом повинны главным образом миссионеры. Они первыми приобщили африканцев к образованию, но они же и искоренили некоторые традиционные обычаи, считая их дикими и не учитывая при этом, что различные культуры развиваются на основе истории данного народа, климатических условий и т. д.

На протяжении нескольких недель относительного одиночества Пиппин был мне превосходным компаньоном. Когда я жила в Австрии, у меня всегда были собаки, но мои собаки общались со всеми членами семьи, а с Пиппином дело обстояло иначе, так как был моим личным другом. Он очень помогал мне, развлекая во время сеанса моих натурщиков, которые раньше никогда не видели керн-терьера и настороженно наблюдали за ним. После нескольких месяцев работы я поняла, что список племен, которые правительство отнесло к числу меняющих свой образ жизни и начинающих тяготеть к западному образу жизни, далеко не полный. Поэтому было решено, что мы с инспектором района выявим племена, которые следует добавить к этому списку. Таким образом, срок моей работы увеличивался, и были необходимы дополнительные ассигнования. Поскольку я была убеждена, что рано или поздно на осуществление этой важной задачи деньги будут выделены и что это последняя возможность запечатлеть уникальные племенные традиции хотя бы в живописи, то решила продолжать работу даже в том случае, если мне придется соблюдать самую строгую экономию.

На еду я стала смотреть лишь как на средство, необходимое для продолжения моей работы. Неделями я жила на яйцах, овощах и бананах — самой дешевой местной пище. Нередко работа настолько захватывала меня, что только приступ головной боли напоминал о том, что я ничего не ела с самого рассвета. Значительно больше меня беспокоило питание Пиппина, потому что доставать мясо и кости было очень трудно. К счастью, он пользовался большой симпатией среди африканцев, и они сказали мне, где производится убой скота. После этого у Пиппина никогда не было недостатка в полноценной пище. И все же у него постепенно изменился цвет шерсти и началось систематическое кровотечение из носа. Ему сделали несколько инъекций, и кровотечение на время прекратилось, но, когда оно возобновилось, повторные инъекции почти не помогли, и я поняла, что Пиппин слабеет.