Моя

Главное — не думать о том, какое же короткое это платье, что даже ажурная резинка чулок виднеется, если его не оправлять вовремя. Что сказать, любил Егоров похвастаться мной перед друзьями и компаньонами, и вообще всеми мужиками. Для этих целей даже заставил отрастить волосы до пояса и ходить с распущенными, наплевав, что они мне иной раз очень мешаются. Впрочем, я научилась справляться и с этим. А вот с похотливыми взглядами многочисленной мужской толпы — нет. Едва получалось удерживать на лице безразличный вид. Одно радовало, все давно выучили, что на меня можно только смотреть, а вот прикасаться ни-ни. Кое-кто если не ручки-ножки переломает, то обязательно потопит бизнес. Наверное, мне это должно льстить, но на деле больше пугало. Ненормально это. Но кто я такая, чтобы спорить со своим хозяином?

Он же меня… купил. Как какую-нибудь игрушку или иную вещь. Теперь вот пользуется по полной программе.

Впрочем, размышляла я о том совсем недолго. Ровно до тех пор, пока не встретилась взглядом со светло-карими глазами.

Да он издевается, что ли?!

И ладно бы просто смотрел, но нет… будто насиловал потемневшим взглядом. И всё во мне откликнулось на его желание, толкая подойти к нему и…

Вот о дальнейшем лучше не думать!

А вечер всё шёл и шёл и никак не заканчивался. Артём, как объявился внезапно, так же неожиданно и исчез. С тех пор прошло ровно сорок семь минут. На плечи легла невидимая вуаль разочарования. Пусть бы мне не судьба была вновь к нему прикоснуться, но видеть его — как глоток воздуха. Жизненно необходимо. Только теперь поняла, что в последние дни я вновь ощущаю себя живой. Не просто существую. А по-настоящему живу, дышу полной грудью. Словно с того света вернулась. Впору смеяться над самой собой. Вот ещё бы живот не болел так сильно. Таблетки почти перестали действовать. И мне требовалась новая доза лекарств. Как и всегда в период месячных.

— Стас, я отойду на несколько минут, ладно? — шепнула мужу, ещё три минуты спустя, едва сдержав стон от очередной волны боли.

— Только недолго, — разрешил он.

Но прежде чем отпустил, поцеловал на глазах у всех. И не просто чмокнул в губы, а буквально впился в мой рот. Глубоко. Мокро. Противно. Поэтому первым делом, когда я оказалась в уборной, принялась с мылом оттирать губы, чтобы избавиться от чувство гадливости и омерзения. Как плюс, отступила боль в животе.

— Всё так плохо с его поцелуями? — послышался в какой-то момент тихий и насмешливый голос со стороны окна.

Сперва от испуга чуть не закричала, шарахнувшись в сторону, и схватилась за сердце.

— Акимов, ты меня в могилу загонишь, — отругала я Артёма шёпотом.

Собралась воду выключить, но передумала. Так хоть небольшая возможность есть, что нас не услышат.

— Что ты здесь делаешь? И почему дверь не закрыл?

— Зачем мне дверь закрывать? — хмыкнул мужчина, приблизившись. — Тогда бы ты сюда не пришла, — прошептал, нависнув надо мной.

Пришлось голову запрокинуть, чтобы видеть его лицо.

— Ты… — запнулась. — Ты меня ждал?

— Я непонятно говорю? — вопросительно выгнул брови Артём и заправил прилипшию к мокрой щеке прядку мне за ухо. — Ты восхитительна, — сделал комплимент, чем изрядно смутил и разозлил.

Только злилась я не из-за его слов. А на то, что не для него это всё. Платье, бельё, причёска, макияж. Зато это помогло сосредоточиться на том, что мне пора было бы вернуться к мужу.

— Зря ты это всё… — кивнула на окно.

Я ведь правильно поняла, как он сюда попал?

Всё такой же сумасшедший!

В душе разлилось тепло от его поступка.

— Может, и зря, — улыбнулся Артём мне своей потрясающей улыбкой, от которой у меня всегда дух захватывало и ноги подкашивались.

Нельзя быть таким красивым! Вот нельзя и всё тут!

— Мне надо возвращаться.

Сказала, а сама продолжила пребывать на прежнем месте. Всё потому, что его ладонь легла на мою шею, а пальцы приняли рисовать одному ему известные узоры.

— Надо, иди, — хитро сощурился Акимов.

— Так нечестно, — промямлила я, уже мало что соображая.

Сама же подалась вперёд, прижимаясь к мужчине всем телом, безмолвно требуя ещё больше ласки. Ни разу не могла ничего поделать с собой, когда он начинал гладить или массировать мою шею и затылок. Во мне в такие моменты словно что-то переключалось, делая послушной и безвольной рабой. Правда, только в руках Акимова. Пусть бы то длилось вечно.

— Я знаю, — шепнул Артём почти у самых губ. — Я скучал, знаешь?

— Знаю, — повторила его ответ.

Я тоже скучала. Тосковала так, что порой одинокими ночами откровенно выла в подушку от бессилия. Даже нервный срыв по итогу заработала, с которым загремела в больницу.

"Всё потому, что без тебя нет меня", - добавила уже про себя.

И пусть я вслух этого не сказала, но Артём всегда угадывал мои мысли. Вот и сейчас только снова улыбнулся, поцеловав в уголок губ. Но прежде чем я успела насладиться этим прикосновением, отстранился. С задумчивым видом принялся обследовать моё тело, пока не остановился на правом плече. Переместил ладонь с моего затылка на него, погладив небольшой участок возле лямки.