Мой злодей

«А вы только сейчас заметили?» – так и хотелось ему ответить, но я лишь сдержанно улыбнулась, чувствуя, что и так веду себя слишком вызывающе. Так я на тот свет быстрее отца отправлюсь.

– Что вы, граф, – возражаю как раз в то момент, когда занавеску одергивают, – я бы не посмела.

Двое официантов вносят трехуровневый торт и вальяжно ставят его на стол, пока служанка сервирует стол. По обилию живых белых роз и белой мастике сверху можно предположить, что торт свадебный. Как меня угораздило его заказать так не вовремя? За тортом последовали подносы с какими-то причудливыми пирожными, и я пожалела, что Курта и Ривьеру выгнали до всего этого великолепия. Еды оказалось столько, что хоть отдавай кому-то. Подозвала к себе официанта и на ухо указала большую часть завернуть, чтобы забрать с собой. Анри заговорил исключительно тогда, когда официанты удалились, опять задвинув шторку.

– Думаю, благодаря вашему письму, у вашего отца тоже появилось предубеждение на мой счет, – сказал он бесстрастно.

– Он читал его? – спросила в лоб.

– С чего бы мне показывать вашему отцу письмо, адресованное мне? – красноречиво ухмыльнулся он. – Но, думаю, вашему впечатлительному батюшке хватило и самого факта его существования.

Ладно, хоть чем-то он меня порадовал. Если отец не знает его содержимого, я все ещё могу представить все таким, как рассказала Элле. Чтобы унять водоворот мысленных оправданий, которые ищу, надеясь оправдаться перед отцом, отрезала себе кусок торта с нижнего яруса. Начинка красная, похожа на клубничный джем, коржи бисквитные. Казалось, что еды в меня больше не влезет, но я все равно впихнула в себя кусочек.

– Никогда ещё не видел, чтобы леди столько ела, – подал голос Анри, наблюдая за мной с ироничной улыбкой.

Он когда-нибудь перестанет меня подкалывать или нет? Мой хмурый взгляд демонстративно поднесенная ко рту десертная ложечка с кусочком торта были ему наглядным ответом. Пускай сейчас я ем как не в себя, но какой у меня есть выбор? Голодать из-за дурацкой диеты горе-врача? Я лучше сегодня наемся нормально, чем буду есть понемногу в надежде, что вдруг меня начнут кормить. Демонстративно сунула в себя ещё ложечку и застонала, от удовольствия прикрыв глаза. Пускай в меня уже не лезет, все равно отыграю удовольствие.

– Отвратительно, – сказал Анри чуть охрипшим голосом и отвернулся, чтобы не созерцать моё чревоугодие.

– Вы так говорите только потому, что его не пробовали, – зачерпнула ещё ложечку торта и, немного наклонившись, протянула ее ему едва ли не под нос. Он посмотрел на меня как на дуру, и я как-то внезапно вспомнила, что леди себя так не ведут. Тем не мене, улыбнулась и даже коснулась ложечкой его губ, испачкав их кремом. Анри отклонился, и вытер губы салфеткой, сопроводив свои действия холодными словами:

– Ненавижу сладкое.

Не сдержала смешок, да кому он заливает? Парень, который назвал собаку Зефиром, ненавидит сладкое? Конечно, конечно, пускай ещё скажет, что не злодей в этой истории.

– Что? – выразительно посмотрел на меня так, что я чудом не подавилась тортом. Ладно, надо заканчивать наш такой «важный» разговор, а то мы уже дали слишком много поводов для слухов.

– Может, вы расскажете уже, что заставило вас искать встречи со мной? Что заставило великого Беловолосого принца бросить все свои чрезвычайно важные дела? Неужели моё письмо? – разыгрываю удивление. – Откуда вы узнали, что я здесь?

– Из ваших уст это прозвище звучит как издевка, – отметил он вместо того, чтобы ответить.

– Прошу прощения, если вам так показалось, – уже в печенках сидит эта вежливость. – Так кто же написал это поддельное письмо, вы узнали?

– Пока нет, – отрицательно покачал головой, зачем-то рассматривая поднос с пирожными. Тоже мне: стеснительный сладкоежка.

– Но вы же туда съездили, не так ли? – спросила с любопытством, подсовывая поднос поближе к нему. – Так что же вас так сильно разозлило, что вы бросились меня разыскивать?

Анри перевел тяжелый взгляд с подноса на меня, и от этого взгляда у меня прошлись мурашки по спине. Как-то я сильно расслабилась, словно забыла, с кем за одним столом сижу. Выдохнула и сделала вид, что веду светскую беседу, а не пытаюсь у него выяснить, что же происходило в его загородном доме возле Лунного озера.

– Разозлило? О чем вы, леди? – отыграл он недоумение куда лучше меня. – В указанное время так никто и не явился, так что смею предположить, что вас банально разыграли, – врет и не краснеет, взирая на меня всё тем же холодным взглядом синих глаз.

– А кровь? – укоризненно спрашиваю, смотря на его руки.

– Моя лошадь поранилась, пока я скакал к загородному дому, – сказал он, небрежно осмотрев свои руки, и принялся надевать перчатки. Недалекая Рианна, возможно, и поверила бы, что он испачкался и поранился, когда помогал лошади, но я-то знаю, что такие ссадины остаются исключительно тогда, когда с кем-то, дерешься. У меня самой часто в бурные подростковые годы были сбиты костяшки на руках.

– И вы примчались ко мне, чтобы сказать, что меня разыграли? – не утаила иронии в голосе.