Мой враг, мой любимый

– Я ненавижу тебя, Джесс Камерон! Если ты когда-нибудь снова здесь появишься, клянусь, я застрелю тебя собственными руками!

Она замахнулась, желая ударить его, причинить такую же боль, которую он только что нанес ей.

– Очень жаль, – прошептал он, перехватив ее руку, и добавил, глядя прямо в глаза: – Потому что я буду любить тебя вечно…

Он отпустил ее и пошел прочь, ведя Пегаса в поводу.

Ноги Кирнан подкосились, и она без сил опустилась на траву. Спустя минуту издалека послышался шелест платья и шорох шагов. Подняв голову, девушка увидела Кристу и Дэниела.

– До свидания, Джесс. Береги себя!

– Я врач, Криста. Моя обязанность – заботиться о других, – с улыбкой возразил он.

Кирнан закрыла глаза, не в состоянии унять слезы. Криста тоже всхлипнула.

Джесс тем временем подошел к Дэниелу и, обведя взглядом все поместье, негромко сказал:

– Теперь все это на тебе, Дэниел.

– Я знаю. Ни о чем не беспокойся.

Братья обнялись. Слезы стояли в глазах Дэниела, лицо кривила жуткая гримаса боли.

«Будь ты проклят, Джесс! Будь ты проклят…»

И тут Камерон-старший вновь взглянул на нее:

– Кирнан…

Отвернувшись, она только потупила взгляд.

Джесс подошел к Пегасу, вскочил в седло… А потом до нее донесся цокот копыт.

Лишь сейчас Кирнан подняла голову. Слезы застилали ей глаза.

– Ненавижу тебя, Джесс!.. Я люблю тебя, – прошептала она.

Подошла Криста, попыталась помочь ей подняться, но Кирнан в ярости затрясла головой. Не слышала она и слов утешения Дэниела.

– Оставьте меня в покое! – взмолилась девушка. Она словно окаменела.

Но уже в следующую минуту взяла себя в руки. Она преодолеет свою любовь! И возненавидит Джесса так, как можно ненавидеть только врага. Если он и в самом деле когда-нибудь вернется, она встретит его с оружием в руках.

Сердце ее, казалось, вот-вот разорвется на части, она забыла обо всем на свете… Между тем сгущались сумерки, а бедняжка все так же сидела на траве.

– Пойдем, – наконец сказал Дэниел, – я отведу тебя домой.

Кирнан встала, вытерла слезы и сердито взглянула на него:

– Как ты можешь быть таким спокойным, Дэниел? Ведь Джесс – предатель! Янки, проклятый янки…

– Но он мой брат, – смущенно улыбнулся тот.

– А если вы встретитесь на поле боя?

– Он все равно останется моим братом! – с жаром воскликнул Дэниел и, вздохнув, добавил: – И моим врагом… Черт побери, Кирнан, мне и самому все это не нравится но я его понимаю! Когда позиции четко обозначены и нейтральной территории больше нет, человек вправе отстаивать свои взгляды. В противном случае он не имеет права называться человеком. Я понимаю его и прощаю.

– Ну а я не понимаю, – холодно заметила Кирнан, – и никогда не прощу. Никогда!

Повернувшись, она побрела к дому.

– Кирнан, постой. Я провожу тебя! – бросился за ней вслед Камерон-младший.

Она гордо выпрямилась.

– Спасибо, Дэниел, не надо. С этих пор я буду заботиться о себе сама.

Одернув юбку и расправив плечи, она решительным шагом двинулась вперед.

Кто-то предусмотрительно привязал Райли к колонне. Кирнан, вздохнув, отвязала коня и поехала домой.

Очень прямая, очень гордая и совершенно одинокая.

Отец, как и накануне, ждал ее на крыльце.

«Наверное, гневается, – подумала Кирнан. – Еще бы, ведь из-за меня произошла эта нелепая дуэль. Слава Богу, что Энтони не убит».

Джон Маккей спустился по ступенькам навстречу дочери. От него не ускользнуло ее усталое, залитое слезами лицо.

– Плохой день, да, дочка?

– о, папа!.. – только и выдавила Кирнан.

Он с любовью посмотрел ей в глаза, погладил по голове:

– Я все знаю, Кирнан.

Крикнув слуге, чтобы отвел Райли на конюшню, Джон обнял ее за плечи и помог подняться на крыльцо. Через минуту он протянул ей бокал:

– Бренди!

Кирнан подняла на отца затуманенный взор:

– Ты ведь не любишь, когда я пью.

– А сейчас выпей. У меня есть с десяток причин злиться на тебя, девочка, но я не сержусь. Нет смысла тебя наказывать, ибо ты и так себя наказала.

Кирнан сделала глоток, потом еще. Дрожь пробрала ее до костей. Морщась с непривычки, она выпила бокал до дна.

– Ты был прав насчет Джесса, папа.

Джон качнулся в кресле.

– Мне нравится Джесс Камерон. Всегда нравился и будет нравиться.

– А я его ненавижу!

– Понятно. Может, оно и к лучшему.

– И встречаться с ним я больше никогда не буду!

Отец ничего не ответил, он только задумчиво раскачивался в кресле.

– Время покажет, – наконец выдавил Маккей. – Ты со многими больше никогда не увидишься. Честь – это благородно, но если запятнана кровью и смертью – это навсегда. Если я в чем и уверен сейчас, Кирнан, так это в том, что скоро начнется война. – Отец нагнулся и крепче обнял дочь. – Зловеще скрипнуло кресло. – Война…

Глава 13

В Старом доминионе, то есть в Виргинии, все внезапно пришло в движение. Официально об отделении было объявлено семнадцатого апреля, а спустя неделю в Ричмонд прибыл Александер Стивенс, вице-президент Конфедерации, чтобы провести переговоры о заключении военного альянса. Стивенс намекнул на возможность для Ричмонда стать столицей Конфедерации, и делегаты Виргинии с готовностью откликнулись на предложение.