Мой волк! Что хочу, то и делаю

— Проходите, — кивает Катя, а Егор помогает дойти Ивану до спальни, где укладывает его на тахту. Главное, Ванечка влезает на спальное место, а я маленькая присоседиться мне не составит труда.

Весь день я забочусь о своём мужчине. Я его обтираю влажными тряпочками, умываю и пою. Он отравился немного, и есть ожоги, которые быстро сходят. Иван просит его побрить. Хорошо, что у Егора находится машинка для бритья, я аккуратно состригаю кудри, обходя стороной ожог на голове. Жалко волос, но Ванечку жалею сильнее.

В этот день он не встаёт, только пьёт. Когда засыпает, я ухожу на кухню. Там, ковыряясь ложкой в мясном рагу, рассказываю, что произошло. И плачу и рыдаю, но с улыбкой, потому что Иван жив.

Глубокой ночью просыпаюсь от того, что его рука легонько хлопает меня по попе.

— Испугалась? — хрипло спрашивает он.

— Очень, — отвечаю честно.

— Не пугайся, я острожный. Уверена, что на работу хочешь?

— Да. Нам деньги нужны, квартиру снять. Завтра попрошу у Марины Викторовны, чтобы пораньше выплатила, хотя бы часть.

— Ты меня со счетов не скидывай. Будет квартира, заявление в загс и поступление в университет. А с работой заканчивай.

— Но, как же? — смотрю в его спокойное лицо.

— Учиться будешь очно.

День восьмой. И не надо больше подвигов!

Лера меня осмеивала. Она с утра понедельника не в духе, Катя огрызается, говорит, что я теперь погорелец, и могла бы наша коллега быть снисходительней, но Лера не могла. Она плюётся ядом, обсуждая мою одежду. Я пришла на работу в старом Катином платье, которое мне велико и смотрится, как тряпка. Грязные кроссовки, я так и не смогла отмыть. Вид мой немного замученный, и волосы приходится расчёсывать на работе, собирать в куличик одной резинкой. Но дело оказалось не в моём внешнем виде, Лера переходит от одежды к моему поведению. Она узнала, что Иван за мной ухлёстывает. Она ревнует так сильно, что стучит дверцей моего железного ящика, и девчонки от меня оттаскивают разгневавшуюся змею.

Я не обижаюсь, я её не слышу. У меня эйфория и полное погружение в любовь. Иду на рабочее место, и чтобы не отвлекаться на злорадное шипение, надеваю наушники, включаю музыку. Работаю.

Через несколько часов в мастерской появляется мастер. На нём новая одежда. С утра мы с ним расстались, он поехал себя одевать. Теперь в джинсах и футболке, сверху накинут чёрный рабочий халат. Он лысый, это так необычно, что его не сразу узнают подопечные. Ожоги исчезли, голова сизая от пробивающихся волос, но такая ослепительная белоснежная улыбка, что сил у девчонок не хватает, и все отвлекаются от работы.

Я подхожу к нему, как в бреду. Он берёт мою руку и надевает на безымянный палец яркое, светло-жёлтое колечко. У самого Ивана пальцы черно-зелёные от пасты Гои, это значит, он сам полировал изделия.

— Нравится? — смотрит на меня внимательно сверху. — Здесь и здесь пустим змейку из брильянтов, сейчас Макса выловлю, и в пробирку* отправим, пусть знаки ставят. Потом ещё хочу тебе к нему цепочку с кулоном, браслет и серьги сделать.

— Нравится, — краснею я.

— Будешь моей женой?

По мастерской проносится восторженное «ах!».

— Буду, — киваю, и Ванечка меня берёт за подбородок, поднимает голову выше и целует в губы.

Слышу аплодисменты.

Ещё более глубокое погружение в любовь, хотя, казалось, куда ещё глубже, почти задыхаюсь. Сажусь на своё место, не могу смотреть никому в глаза. На поздравления только киваю. В этот раз работать почти не могу.

Отвлекает меня Лера. Глаза сужены, губы напряжённые искривлены.

— Будешь знать, что такое счастье с красивым мужчиной, — ядовито крысится она. — Иван твой на фуршете в столовке блондиночку нашу обнимает и целует.

Девочки все напряжены, никто не может Ваню оправдать.

— Ту самую, что приезжала к нам, — выдаёт Наташа. — Сами видели. Не переживай, она богатая, интересная и молодая, поправит ваш семейный бюджет.

Часть мастерской подло хихикает, сразу видно, где мои недруги и завистницы.

Мне не страшно и не больно. Ваня волк, у него есть объяснения.

— Ты думала целкой завлечь такого? Посмотри на себя, Золушка хренова, ни кожи, ни рожи. Доска два соска, а сама с ноготок.

— Да, заткнись ты уже! — не выдерживает Катя и бросается на Лерку.

Я обхожу заварушку стороной и спешу в столовую.

Любовь никуда не пропадает, мне просто поскорее нужны объяснения. У столовой дежурят наши "высшие чины". Но они так увлечены подглядываниями в торжественный зал, что меня не сразу замечают. А когда замечают, я уже вхожу в столовую, где накрыты столы с белыми скатертями, и директор Рыбка что-то говорит на весь зал, о расширение предприятия.

— Петрова! Ты куда? — Марина Викторовна пытается меня поймать. — Да, ещё в таком платье!

Я увиливаю от неё и пробираюсь к столу, где мой Ванечка. Мой волк! Обнимает и целует высокую блондинку в нежно-голубом деловом костюме. Она смеётся и вытирает алую помаду с его щеки.

Иван видит меня, улыбка не сползает с его лица, он манит меня рукой. Заметив это, Марина Викторовна отстаёт от меня и на прощание шепчет:

— Веди себя прилично, а то уволю.