Мой волк! Что хочу, то и делаю

Я опять кричу. Кажется, соседи в стену стучат, но Ваня меня не затыкает. Он приподнимает меня за ягодицы вверх и входит снизу. Два мощных удара, два шлепка, и мужчина меня нанизывает, сжимает в объятиях так крепко, что дышать нечем.

Я всё хочу с Ванечкой поговорить, познакомиться в конце то концов, но и в этот раз не судьба. Падаю утомлённая на его липкое разгорячённое тело, и, отдышавшись, засыпаю.

В выходные я привыкла спать до победного. Но режим дело серьёзное, дает сильное привыкание. Открываю глаза, на часах шесть утра. На столе записка на крышке из-под обувной коробки: «Выпить таблетку! Скоро приду». Стрелочкой нарисовано, с какой стороны таблетка лежит.

Он скоро придёт. Я думаю о нём. Наспех закручиваю волосы в хвост, съедаю таблетку, запиваю водой, приготовленной для этого, кажется это ромашка заваренная. Хватаю чугунную сковородку, десяток яиц из холодильника извлекаю и несусь готовить завтрак своему мужчине. Только разбивая последнее яйцо, понимаю, что чувствую слабость.

— Приняла таблетку? — слышу шёпот у уха. Его руки меня поддерживают.

— Да, — стараюсь вдохнуть его запах, через заложенный нос. Мне так необходимо нюхать его, я же всеми органами должна его ощущать.

— Умница, — целует в шею, на радость соседкам. — Я в душ, не таскай сковородку, она тяжёлая.

Шлёпает меня по попе. Совсем не больно, так игриво. Мне нравится. Стою довольная, красная и счастливая. Когда яичница начинает подгорать, а Ивана нет, снимаю сковородку и с ней наперевес иду в нашу комнату. А навстречу мне Катя. У неё нос разбит и фингал под глазом. Что творится под одеждой сказать сложно, но она идёт с трудом.

— Привет, Кристина, — старается улыбаться, догоняет меня у самой двери в комнату.

— Катя! Что он сделал с тобой? — сипло ужасаюсь я.

Дверь в комнату открывается, за ней появляется наш мастер Соколов. Голый, только полотенце на бёдрах завёрнуто. Капли воды скатываются по смуглому телу, мокрые пряди чёрных волос спадают на лицо. Он хорош, он просто загляденье. Соседки мимо проходят, заглядывают. Он забирает у меня сковородку и недовольно здоровается:

— Здравствуй, Жильцова.

— Здравствуйте, Иван Иванович, — оторопело отвечает Катя, выпучив глаза на моего любовника.

— Заходи, — я заталкиваю подругу к себе и закрываю дверь, чтобы не сбежала. — Я хотела тебе раньше рассказать…

— Я, пожалуй, пойду, — она недовольна и даже раздражена, а ещё избита, поэтому растеряна. Не за этим она шла ко мне.

— Да, нет уж, проходи, — Иван говорит строго и даже зло, проталкивает нежданную гостью в комнату. На нём уже шорты, он завязывает верёвочки, под нашими взглядами. — Рассказывай.

— Да, я просто, зашла, — начинает оправдываться Катя.

— На диван села!

Я сажусь на диван вместе с Катей от этого голоса, такого тяжёлого и сердитого. А взгляд Ивана сумрачный и неприветливый уставился на несчастную женщину. Не узнавала я своего Ванюшу.

— Кто избил?

— Это… не имеет значения.

— Как не имеет? — негодую я, и отсаживаюсь от неё подальше, а потом и вовсе встаю спиной к окну. — Это Руслан её сожитель. Он её избивает и насилует. В её же квартире!

— Замолчи, — тихо шипит Катя, тупит взор.

— Ты ей рот не затыкай. Ты пришла с сумкой, значит ночевать. Ей восемнадцать, тебе тридцать один, ты её подставляешь.

— Нет…

— Да, малыш! Она подставляет тебя. Она старше, должна уже думать, чем отольются её слезы на твоей жилетке.

Я как-то не думала о том, что Катя своими поездками на машине насильника меня привлекает за компанию под удар.

— Рассказывай, — приказывает Иван. — Женаты?

— Нет, — Катя пытается взять себя в руки, выпрямляет спину. — Не расписаны.

— Куда-то обращалась с побоями?

— В полицию, — у неё текут слёзы. — Подержали его немного, он вернулся и сломал мне руку, месяц в больнице лежала, а он из квартиры все вещи вынес.

— По телефону доверия?

— Да, поддержка женщин, — она горько усмехается, — у него там любовница работает, с проломленной головой я лежала в больнице два месяца. Знаешь, Иван. Мне легче умереть.

— Умереть всегда легче. Он связан с кем-то? Я имею в виду бандиты или полиция?

— Бандиты, — кивает Катя и достав платочек, вытерает слёзы. — Михайловская группировка, кажется.

— От тебя, что хочет, кроме садизма?

— В понедельник на себя кредит брать буду, машину купит. А потом квартиру продаю, он уже покупателей нашёл. Я эту квартиру от бабки в наследство получила. Приехала год назад в чужой город, никого у меня нет. Сразу с ним познакомилась и…