Мой Ванька. Том второй

– Саша, как ты думаешь, у него получится? – озабоченно спрашивает отец.

– Думаю, да! Честно скажу, Юрой очень довольны. Скажи, ты какую специальность выбрал?

– Семён Викторович… Ну он посмотрел, как я делаю перевязку… Потом позвал на операцию…

– Ты был в операционной?! – наверное, у меня глаза выкатываются из орбит. – Мне про это не говорили…

– Саша, Юра мне всё в деталях рассказал, – Сергей Александрович с трудом подавляет улыбку. – Это тебе не докладывают, а мне…

– Уж точно… Не докладывают…

– Вы не ругайте Семёна Викторовича, – просит Юра. – Он спросил, не испугаюсь ли я крови. Ну первый раз, конечно, было не очень уютно. А потом…

– Что, был и второй?

– Я уже на шести операциях был, – обиженно вскидывается Юра. – Даже инструмент подавал. Александр Николаевич, я хочу на хирургию…

Молчу, хотя понимаю, что должен что-то говорить. Потом встаю, подхожу к нему и обнимаю за плечи.

– Ну, в добрый час, крестник! Уверен, у тебя всё получится. На меня ты можешь рассчитывать всегда.

– А Ваня сказал, чтобы я вас не отвлекал…

– Ване я ещё холку намылю, – обещаю я. – Хотя про ваши совместные занятия уже наслышан.

Глухов не зря пугал нас комиссиями.

Нагрянули! Причём одновременно три комиссии! Комиссия Райздрава, налоговая инспекция и прокуратура! И все на уровне района. Это показательно! Думаю, вряд ли у них на областном уровне кто-то есть.

Кирилл Сергеевич нас всех проинструктировал. Мы со всеми проверяющими максимально любезны, предупредительны, корректны, но без подобострастия. Главный строго предупредил – никакого жополизания! Именно так и сказал.

Не знаю, какие будут результаты, но вся эта публика питается у нас на халяву два раза в день, с большим аппетитом. И похваливает! И надо же! Именно в это время Солдатенко обеспечил поступление нового котельного оборудования! Уж не знаю, случайно это так получилось или он специально всё рассчитал, но на всех проверяющих это произвело большое впечатление. Павел замучился отвечать на их вопросы. Интересовались необходимостью замены, даже параметрами! И главное, всё тщательно фиксировали на бумаге!

Дай бог нам это выдержать!

Сегодня я на сутках. Уже половина восьмого вечера. Все приходящие пациенты у меня уже прошли. Пишу план на завтра. Надо ещё посмотреть снимки двоих больных и подумать, как с ними поступать. Закончу и пойду проведать очередного клиента в спецпалате.

Стук в дверь заставляет меня поднять голову от своего поминальника.

– Войдите!

– Разрешите? – входит заместитель районного прокурора, который является председателем их, прокурорской, комиссии.

– Заходите… У вас какие-то вопросы ко мне, Дмитрий Васильевич? – спрашиваю я, не отрываясь от истории болезни и снимка. – Присаживайтесь.

Садится.

– А вы что домой не идёте, Александр Николаевич?

– Я сегодня на сутках, – отвечаю я, продолжая заниматься делом.

– Вы же – зам главного врача?

– Ну и что? Мы со Светланой Сергеевной такие же врачи, как и все остальные. Так что вас интересует?

– Я хотел с вами поговорить… о вас.

– Ну говорите… Что вас интересует? – и только теперь поднимаю на него глаза.

До сих пор я ни разу внимательно не смотрел на него. Первое, что я вижу «своим» зрением – традиционный для его возраста остеохондроз. Дальше мне становится ясно, что он страдает гипертонией, а сейчас у него сильно болит голова от очередного скачка давления.

– Так что же вас всё-таки интересует, Дмитрий Васильевич?

– Видите ли… Мы тут у вас работаем с перерывами уже больше недели, и я до сих пор не могу понять, зачем вам всё это нужно?

– Что «всё это»? Говорите яснее.

Очевидно, я разговариваю с ним тоном, к которому он не привык, полагая, что каждый его оппонент должен как-то заискивать перед ним.

– Вы так со мной разговариваете, будто прокурор вы, а не я, – он на самую малость повышает тон, морщась и по сути подтверждая мою догадку насчёт головной боли. – А ведь вы должны понимать: любое мошенничество карается законом. Вы же морочите людям голову и берёте с них за это немалые деньги.

– У вас есть доказательства? – я снова утыкаюсь в снимок, демонстрируя ему полное безразличие своим поведением. Ну не боюсь я его!

Он молчит, и тогда я перехожу в наступление.

– Я задал вопрос и хочу получить ответ. У вас есть доказательства? Или вы поверили откровенной клевете?

– Доказательств у меня пока нет, – честно признаётся он. – Но я их получу.

– Думаю, невозможно получить то, чего нет в действительности, – холодно парирую я. – Но вы, конечно, можете попытаться это сделать. Результат будет зависеть от вашей совести и объективности. Главное, чтобы не было фальсификаций. Согласны?

– У вас, очевидно, весьма предвзятое мнение о нашей структуре, – он по-тихому взвивается.

– А как у меня может быть другое мнение, если вы приходите сюда со своим готовым представлением о положении вещей, совершенно не основанном ни на каких фактах, и при этом абсолютно беззастенчиво его мне выкладываете? Разве нет? Вы же сами признали, что доказательств у вас не имеется. Так?

– Я сказал – пока!