Мой Ванька. Том второй

– Я доволен. Давайте так: с послезавтрашнего дня осторожненько выходите в коридор. Там по стенам стоят скамейки. Тихонечко шагаете, а как устали – садитесь и отдыхайте. Отдохнули – и дальше. Понятно?

– Ну наконец-то! – Солдатенко радостно улыбается. – А с завтрашнего дня нельзя?

– Нет! Завтра пока только по палате.

– Ну ладно… – с некоторым сожалением произносит он и сразу переключается: – Хочу вам сказать, я удивляюсь, глядя на Павла Николаевича. Он тут стал часто ко мне заходить. Такая энергия! Уверен, что с таким его подходом через год здесь всё блестеть будет. И это с его проблемой… Где вы такого выкопали?

– Это один из моих старых приятелей. Я его специально позвал, чтобы иметь надёжные тылы. А жена у него тоже весьма деятельная женщина. Она юрист.

– Тогда я не понимаю, почему вы её сюда до сих пор не пригласили. Мы же с вами говорили, что вам нужна надёжная команда.

– Да как-то в голову не приходило, – бурчу я, сам удивляясь простоте идеи.

– Если хотите, то могу себя предложить в агитаторы, – Солдатенко смеётся. – Не удивляйтесь, я ведь имею хороший опыт общения со всякими людьми, которые всегда стараются под видом проверок что-нибудь срубить для себя. Могу ей сразу обозначить основные моменты. Ну как?

– Вы знаете, я согласен. Пожалуй, поговорите с Леной вы.

– Вот и отлично! Вы тогда аккуратно с Павлом Николаевичем переговорите…

– Сашка… Я по тебе скучаю, – канючит в телефон Ванька. – Ты вообще скоро водворишься домой?

– А чего скучать! Взял бы и приехал ко мне сюда в субботу. Я как раз буду на сутках.

– Ну если гора не идёт к Магомету… Жди! Тем более мы с Риткой кое-что придумали для нашей больницы.

Ого! Он назвал больницу «нашей».

Дежурю сутки снова вместе с Шитовой. Новиков уже сам предлагает Кириллу Сергеевичу отвезти его домой.

У себя в кабинете пользую пациента с остеохондрозом. Мужик, лёжа на кушетке, слегка урчит от моих воздействий.

– Александр Николаевич, на ваши сеансы хожу, как на праздник, – наконец признаётся он. – Потом целые сутки просто летаю.

– Ну вот и хорошо! Значит, не зря мы с вами работаем.

– Работаете-то вы, а я балдею, – поправляет он. – Наши бабы смеются, что если бы вы всех мужиков так научили, то была бы райская жизнь.

– К сожалению, не всему можно научить.

– Я понимаю. Ух-х… Как хорошо…

– Не помешаю? – раздаётся за спиной.

Поворачиваюсь.

Ох, ну ничего себе! В кабинете стоит Солдатенко на костылях.

– Борис Александрович! Это ещё что за хулиганство?

– Упросил Елену Михайловну меня на лифте опустить к вам, – оправдывается он.

– Ладно, пока садитесь где-нибудь. Сейчас я закончу.

Заканчиваю свой энергетический массаж. Устал…

– Так, Иван Владимирович, в понедельник ко мне пораньше. Где-нибудь… в четыре. Сходим с вами на рентген. Хочу посмотреть ваш желудок. Что-то он мне не нравится.

– Так Пётр Максимович мне давно диету прописал.

– Ну а к диете вы ещё и добавляете… Верно? И ежедневно!

– Откуда вы знаете? Вам сказали?

– Сам вижу! Умею я так!

– Ну есть… – озадаченно соглашается пациент.

– Мы с вами должны решить – либо вы лечитесь, либо сладку водочку попиваете. Одновременно – не получится!

– Понятно… Ну я пойду?

– До свидания!

Подхожу к раковине, мою руки и умываюсь. Вытирая лицо, ловлю взгляд Солдатенко.

– Что вы на меня так смотрите?

– Думаю о несправедливости жизни. За такие труды… Помните? От каждого по способностям, каждому – по его труду. А ваш труд я наблюдаю уже больше месяца. Несправедливо всё это…

– Знаете, сколько у меня таких бесед с Сергеем Александровичем было?

– Догадываюсь. Он вас очень жалеет. Тоже, между прочим, говорит, что вы работаете на износ. Говорил, что на севере вас малохольным доктором прозвали. Так оно и есть.

– Александр Николаевич, – обращается ко мне, входя в кабинет, Шитова, – операционную я на всякий случай подготовила.

– Спасибо. Кто у нас сегодня на постах?

– Галя и Маша. Лиза опять в приёмном. В детском один мальчонка с воспалением лёгких плох… Два часа как по «скорой» привезли. Валентина Васильевна вместе с его мамой всё время рядом.

– Ясно. Попросите, пожалуйста, у неё историю этого мальчика. Я хочу посмотреть. Может, сумею помочь.

– Сейчас.

Солдатенко, ставший свидетелем этого разговора, непонимающе смотрит на меня.

– Если всё так, как я думаю, то буду его лечить своим полем, – объясняю я. – Я уже так делал.

– Александр Николаевич, а можно странный вопрос?

– Какой?

– А почему вас Сашенькой-зайчиком называют? – с извинением в лице спрашивает он. – Вроде на зайчика вы совсем не похожи…

Рассказываю ему про ночной бред нашей пациентки. Вместе смеёмся.

Поднимаюсь в детское отделение. Историю болезни маленького Кости я уже посмотрел. Думаю, смогу ему помочь. Валентина Васильевна и мать сидят рядом. Мальчик очень плох. Глаза закрыты, дыхание тяжёлое.

Выясняю, что ему кололи и вообще как лечили. Сам слушаю…

– Ладно, я всё понял. Дайте, я им займусь.

– Александр Николаевич, что вы хотите делать? – несколько напряжённо спрашивает Валентина Васильевна.

– Давайте завернём его в одеяло. Давайте, давайте…

Костю заворачивают в одеяло.