Мой Ванька. Том второй

– Упаси бог! Я сам рад этому! Честно говоря, я запил, когда всё это со мной случилось. А так – я спортом занимался! В футбол даже гонял! А потом…

– Видите ли, Борис Александрович, если у вас есть твёрдое желание прекратить весь ваш алкогольный блуд, то я могу вам с этим помочь. Правда, мне кажется, когда вы станете на ноги, вам самому не захочется употреблять. Активный образ жизни должен вам в этом помочь. Ну а если уж не поможет, то мне придётся применять свои способности и умение.

– То есть вы предлагаете пока подождать?

– Да! Всё же лучше, когда всё идёт естественным путем. Правда, объёмы ваших возлияний за этот год уже сделали своё чёрное дело, но я надеюсь, мы и это поправим.

– Ну а если…

– Если… Тогда я готов помочь. Время покажет.

– Понятно… Ладно, теперь уже не о личном. Знаете, мне очень нравится ваш персонал! Работать за низкие зарплаты так внимательно и качественно! Вообще у вас в больнице жизнь бьёт ключом. Я это вижу! Даже мои работники, которым я плачу неплохие деньги, не всегда так бегают, как у вас. Вижу, как вы все вместе бьётесь за качественное лечение ваших пациентов. Да, у вас тут ещё работы немеряно. Да, везде требуется хороший ремонт. Наверняка я не знаю всех ваших проблем, но у вас уже собрана отличная команда! Я как человек, занимающийся бизнесом, понимаю, что значит отличная команда. А когда все вокруг бегают, то, знаете, даже самому хочется… тоже…

Я сижу и слушаю его, не перебивая. Неужели всё-таки он сам дошёл и предложит нам помощь?

– Всё это говорю потому, что, вы не поверите, мне у вас… нравится! Я как будто окунулся в самое начало.

– Знаете, мне это очень приятно слышать, – признаюсь я. – Мы все действительно очень хотим, чтобы у нас всё получилось.

– А что, по-вашему, должно тут получиться?

– Должна получиться хорошая больница, в которую люди не будут бояться ложиться, где они будут уверены, что им помогут. Это значит, что они будут стремиться получать медицинскую помощь здесь, а не где-то. Думаю, и моя практика, которую я уже потихоньку начинаю, будет этому способствовать.

– Я знаю от Виктора, что он хотел оказывать вашей больнице благотворительные услуги. Мне, конечно, трудно, простите меня, представить Виктора и благотворительность… Короче, я тут подумал – давайте я тоже стану вашим благотворителем?

– Борис Александрович, мы от помощи не отказываемся. А насчёт Старикова – так его хотение так и осталось при нём, без конкретного осуществления. Помощь нам крайне необходима. Медикаменты, оборудование… Я уже не говорю про необходимость разных ремонтов, как вы правильно заметили. Вот для того, чтобы у нас работал лифт, мне пришлось вспомнить о своём первом образовании механика и самому гайки крутить…

– А вы – механик?

– Инженер-механик!

– Понятно… То есть вы в какой-то момент решили круто изменить свою жизнь?

– Да. Действительно, настал такой момент, когда я понял, чем мне надо заниматься в этой жизни.

– Это здорово! Так как насчёт моего предложения? Вы его принимаете?

– Принимаю. Готов позже обсудить детали.

– У вас, Александр Николаевич, есть деловая хватка. Я это вижу и поэтому не понимаю, почему вы с вашим талантом…

– Я не могу и не буду строить своё благоденствие на чужих страданиях, – жёстко прерываю я Солдатенко.

Он долго молча смотрит на меня, перебирает пальцами одеяло…

– То есть вы считаете, что такой заработок аморален? – наконец следует вопрос. – Да!

Опять долгая пауза.

– А частные клиники? Ведь лучшие медики сейчас все там!

– Думаю, не все.

– Ну хорошо… Я согласен, что не все. Действительно, есть ещё люди, которые готовы работать скорее за совесть, чем за деньги, и ваша больница тому пример, хотя не уверен, что такое возможно в большом городе. Здесь вас спасает то, что вашим профессионалам деваться некуда. Элементарно далеко, ездить неудобно. Согласны?

Честно говоря, он ткнул в самое больное место. И Кирилл Сергеевич, и я прекрасно отдаём себе отчёт в том, что такое, как здесь, как в Булуне, возможно только, как говорится, на отшибе. Там, где уже сформировалась некоторая, сугубо местная общность людей.

– Вот… Задумались! – торжествующе произносит Солдатенко.

– Мы об этом с Кириллом Сергеевичем давно думаем.

– Зарплаты повышать надо, а не думать об этом, – назидательно прерывает он меня.

– Тоже понятно, только деньги-то где на это взять?

– Организуйте платные услуги! Вы хоть представляете, сколько могут стоить ваши процедуры? Например, то, что вы проделали со мной? Я не призываю вас обирать местных жителей. Но моё лечение тут должно быть оплачено по полной программе. И я заплачу! Возьму номер счёта вашей больницы и переведу сюда деньги.

Как это соответствует тому, что мне когда-то говорил Ванька про состоятельных пациентов!

– Предположим, всё это так, но вы у нас один такой!

– Пока – да! Но я молчать про ваши таланты не намерен. У вас ещё будут и другие. Запаритесь! – он доброжелательно улыбается.

– Не пойму, вам-то какой от этого интерес?

Сам не знаю, почему я задал этот вопрос, поскольку уже чувствую неожиданную искренность его слов. И главное, не чувствую холода – такого, как от Старикова.