Мой Ванька. Том второй

– Ну иди ко мне! – зову я племянника, садясь на тахту. – Ванюха, отдай мне моего тёзку!

Ванька осторожно сажает его ко мне на колени. Прижимаю к себе маленькое тельце, и, кажется, глаза помокрели. Страшно подумать… Ведь его могло элементарно не быть на этом свете. Значит, всё было не зря…

…Выйдя от Ванькиного семейства, садимся в машину.

– Знаешь, Ванюха… Я как твоего на руки взял, так будто сразу взлетел, – признаюсь я, – Ради такого можно пройти через всё. Сегодня я особенно порадовался, что у тебя всё получилось.

– Кроме Светкиного Коли, – вздыхает Ванька. – Хотя то, что достаточно быстро нашлась семья, которая его усыновила, для него – лучший вариант. Ну и пусть, что из Америки! И вообще, дай Бог, чтоб ему там было тепло…

– Саша! Здравствуй, дорогой мой ученик! – Илья Анатольевич открывает нам дверь и обнимает меня прямо на пороге. – Ты не представляешь, как я рад тебя видеть! Ну пойдёмте в кабинет!

Здесь всё по-старому. Хозяин садится в любимое кресло. Мы с Ванькой на диван.

– Ну, отшельник, рассказывай!

– А что рассказывать-то? Задавил я эту проклятую опухоль откачкой энергии, физическими нагрузками и голодом. Видимо, в нашем организме есть достаточно сил, чтобы справляться с паразитирующими новообразованиями. Надо только как-то простимулировать эти его силы.

– И при этом ещё себя не угробить, – тихо резюмирует Кох. – Думаю, твой метод, к сожалению, возможен только для таких энергетических силачей, как ты, Саша.

– Надо мне очень серьёзно подумать на эту тему, Илья Анатольевич. Может, что-то из своих мыслей и наблюдений за самим собой ещё и записать. А потом надо бы ещё и поэкспериментировать.

– Нет уж! – протестующее поднимает руки Илья Анатольевич. – Хватит! Я вижу по тебе, что это за эксперименты.

– Точно! Вы ему скажите, Илья Анатольевич! – встревает Ванька. – Он не понимает, что своей болезнью такого шороха наделал, так всех заставил беспокоиться, что повторений никто из нас не хочет.

– Слышал? – Кох делает строгое лицо. – Вот и делай выводы. Ты должен понимать, что хоть ты и энергогигант, но вокруг тебя люди, которые от тебя зависят, а значит, и ты от них зависишь.

– А как вы сейчас оцениваете мою энергетику?

Илья Анатольевич окидывает меня беглым взглядом, потом прикрывает глаза.

– Ты знаешь… Почти, как и раньше. Почти… Только твоё нынешнее физическое состояние всё же требует корректив. Тогда всё восстановится полностью.

– Ну это я поправлю, – беззаботно отмахиваюсь я. – Знаете, я в тундре очень много думал на разные темы. Не могли бы вы впоследствии найти время для совместного обсуждения этих тем?

Я всё это говорю очень аккуратно, понимая, что передо мной сидит очень немолодой человек, для которого многие вещи уже тяжелы.

– Ты думаешь, я ещё могу быть тебе чем-то полезен? – Кох невесело усмехается.

При этом ловлю Ванькин обеспокоенный взгляд на него.

– Илья Анатольевич! Конечно, можете! Мы же уже с вами когда-то говорили, что ваша стройная система, в которую вы облекли всю нашу науку, дорогого стоит! Многие вещи, о которых я думал на севере, почему-то плохо соотносятся с теми частями теории, которые я знаю. А ведь я же знаю далеко не всю теорию. Не всю эту философию! Почему я и хочу обсудить это с вами и рассеять кое-какие мои сомнения. Опять же, тот же злосчастный вопрос – что первично. Согласитесь, после всего произошедшего на него можно посмотреть совсем по-другому.

– Илья Анатольевич, ну почему вы будто отстраняетесь? – не выдерживает Ванька.

– Знаете, ребята… – вздыхает он. – Во-первых, я уже совсем не молод. А во-вторых, Саша… Я уже тебе это говорил. Далеко ты ускакал! Не догнать мне тебя. Помнишь, у Пушкина – «алгеброй гармонию»? Вот это – я…

– То есть вы хотите сказать, что вы – Сальери? – недоумевает Ванька.

– Наверно, это действительно так, потому что иногда я, Саша, тебе даже слегка завидую, – на этот раз Кох абсолютно серьёзен. – Ну а ты в нашем деле – Моцарт! Ты паришь. И порой мне кажется, для тебя нет ничего невозможного, а мы, все остальные, где-то далеко внизу.

– Это не так, – не сдаюсь я. – Вы во многом создали стройную картину. Говоря инженерным языком, вы знаете, на какую кнопку надо нажать, чтобы получить конкретный результат. Я этим, к сожалению, не владею. По кускам нахватался. У меня только некий набор проанализированных наблюдений. Это, если хотите, – результаты своеобразных экспериментов, в том числе и над самим собой. И я прошу вас помочь мне систематизировать мои наблюдения и привести их в соответствие с существующей теорией.

– Эх, Саша… Знаешь, мне придётся заняться с тобой уже хотя бы потому, что ты действительно многого не понимаешь. Ты не осознаёшь, что взлетел над созданной стройной теорией, не только не дав ответов на ещё имеющиеся там вопросы, но более того, наоборот, в результате твоей деятельности появились многие новые вопросы, которых прежде не возникало. В первую очередь это показатель того, что ты вытолкнул это знание на более высокий уровень, а значит, многие обобщения, на которых строится любая теория, придётся делать заново.