Мой темный принц

– Я тоже не знаю как. Ты думаешь, я многому научилась с Вильямом? Только механике. Я не знаю, как делать это с любовью и той страстью, которой невозможно сказать «нет». Вот чего я хочу. Вот чего хочешь ты. Так давай же вместе найдем ответ на этот вопрос, ты и я. Свадебный подарок!

Он понимал, что у него хватит силы воли отказать ей, несмотря на настойчивые призывы его тела. И знал, что им обоим придется расплачиваться, если он уступит. Он знал, что станет клятвопреступником, нарушит обет, данный ее матери – гувернантке его детства, женщине, перед которой он в долгу по гроб жизни. Он знал, что рискует нарушить шаткий баланс в собственной душе, что, каким бы ни был исход, веревка под его ногами может дернуться и он полетит в зияющую пустоту.

Но если он откажет ей сейчас, это все равно что воткнуть ей в сердце нож. Храбрая Пенни Линдси, которая только что дошла до восьмой клетки, чтобы стать королевой, поставила ему мат. Так что у него нет другого выхода, как только дать ей то, что, как ей кажется, она хочет. Она не узнает, что это тоже часть пьесы, искусно написанной и поставленной человеком, который любит ее достаточно сильно, чтобы скрыть от нее правду. А вдруг – несмотря ни на что – его прикосновение замарает ее?

«Дьявольское отродье! Настал твой черед, Нико!» По его телу пробежала дрожь. Пенни не на шутку перепугалась.

– Ты не хочешь меня? – с ужасом уставилась она на него.

– Я сгораю по тебе.

Сколько же в этих простых словах уверенности! Она пробежалась ладонью вверх по его руке, по прекрасным мускулам и сухожилиям.

– Ты хочешь справиться со своим желанием, чтобы защитить меня, – проговорила она. – Защитить меня от себя самого, от своих собственных поступков и от того, каким, по-твоему, тебя сделало прошлое. Глупо это. Волна любви способна очистить все.

– Пенни, ты хочешь, чтобы я забыл, кто я такой? Забыл о прошлом и не думал о будущем? Я принц. Я приговорен к Глариену, к Софии. Я ничего не могу тебе дать.

– Нет, – сказала она. – Я прошу всего несколько минут из целой жизни. Сегодняшнюю ночь. Настоящее. Без всяких условий. Просто чтобы наше приключение пришло к логическому концу и я могла спокойно вернуться в Норфолк с сознанием того, что хотя бы раз в жизни мужчина посчитал меня достойной любви, потому что я – это я. В любом случае ты замерзнешь, подушка вряд ли согреет тебя. Ложись в кровать.

Он рассмеялся. Горько и надсадно. Но повернулся к ней.

Пенни откинула покрывало, и он скользнул под него, очутившись рядом с ней. Она заметила его возбужденный ствол, горделиво возвышающийся над островком темных волос. Мужская сила, прекрасная и мощная. Он убрал волосы с ее лба. От этого простого, восхитительного жеста веяло нежностью и уважением. Пропустил меж пальцев прядь ее волос и прижался к ней губами, с улыбкой заглядывая ей в глаза.

– Значит, решение принято. Господь свидетель, я больше не в силах отказываться от тебя.

Она притянула его к себе и поцеловала в губы. Мысль о том, что он мог посчитать себя недостойным любви, была просто невыносима. Как и мысль о том, что им постоянно пользуются, люди вокруг точно вампиры, что денно и нощно пьют его кровь, ничего не давая взамен. Она хотела подарить ему нечто необыкновенное, самую большую драгоценность, которая у нее была, показать ему, что он достоин любви. У нее не было ничего более ценного, чем ее собственное сердце.

Она повернулась в его руках, и ей показалось, что резной грифон на поддерживающем полог столбике подмигнул ей, когда он перекатился на нее.

Николас взял ее лицо в свои ладони и снова поцеловал.

Губы ее раскрылись. Поцелуй был совсем другим. Он стал глубже, в нем горели до странности невинный пыл и обещание. Его ладони не отрывались от ее лица, пальцы нежно ласкали щеки. Она растворилась в его объятиях и услышала свой стон. Он прервал поцелуй и посмотрел на нее. В глазах полыхало жадное голодное пламя.

Длинные пальцы окунулись в ее волосы. Изящные, нежные, сладкие. Она дотронулась до его обнаженной кожи, твердых мускулов спины, рук и плеч. Это прикосновение стало настоящим открытием, как будто ее ладони впервые в жизни касались столь немыслимой красоты, словно никогда не наслаждались ни одним творением природы. Он с благоговейным трепетом погладил ее через рубашку, пустив по ее позвоночнику сладостные мурашки. Его руки ласкали ее, разжигая в душе огонь. Его ладони боготворили ее.

– Пенни, ты невероятно красивая. Тебе нравится, когда я тебя касаюсь вот так?

Она выгнулась ему навстречу.

– Будь я кошкой, я бы замурлыкала. Я хочу доставить тебе удовольствие, Николас. Я хочу, чтобы мы оба нашли поддержку.

– Поддержку? – спросил он. – Так вот что это такое?

Она тихо рассмеялась, глядя ему в глаза.

– Да мне все равно, главное – что ты рядом.

– В таком случае, может быть, мы избавимся от этой замысловатой ночной рубашки?

– Избавимся, если ты знаешь, как это сделать.

Он подпер голову рукой и принялся со всей серьезностью разглядывать ее.

– Тебя мой взгляд не смущает?

– Нет, если тебе это нравится.

– Очень нравится, хотя ради приличия тебя можно было бы укрыть лепестками роз.