Мои телохранители

Я сама себя довожу до новой порции слез. Просто произношу страшное вслух и это прорывает хлипкую плотину самообладания. Я всхлипываю и резко выставляю ладони, чтобы Кай не кинулся обнимать меня. Тогда у меня начнется настоящая истерика, почувствую его заботу и тепло и станет только хуже.

– Я не знаю, что с ним, – Кай звучит глухо. – Ты так и не взглянула на меня.

– Я не хочу успокаиваться, Кай. Ты не можешь быть моим вечным обезболивающим.

– Ты говоришь жестокие вещи.

Боже…

У меня туман в голове и я плохо понимаю, что услышал Кай в моих словах. Я ведь не просила помощи сейчас, не хотела разговора, наоборот, я хотела побыть одна. Я даже не открываю глаза, потому что прекрасно знаю, как его наглая и одновременно нежная улыбка на меня действует. Он с легкостью заберет шторм из моих мыслей, успокоит и снимет болевой синдром, я могу простить всё, что угодно в его руках. Могу простить Босса…

Кай ведь всегда приходил первым. Всегда прикасался ко мне первым, в том числе чтобы подготовить для Босса.

– Ты накручиваешь себя, – Кай игнорирует мой холод и накрывает широкой ладонью мою макушку. – Я прямо-таки слышу твои мысли, одну злее другой.

– Я не всегда добрая, – огрызаюсь.

– Ты сегодня в машине сказала Олегу, что он устал и вымотался и поэтому его несет. Ты ведь тоже устала, крошка, и ты увидела столько дерьма в последнее время…

– Хватит, Кай, пожалуйста.

– Нет, не хватит.

Он опускает ладонь ниже и приобнимает меня, следом притягивает к себе и заставляет уткнуться лицом в его горячее подтянутое тело. Я делаю глубокий глоток его любимого запаха, но тут же встряхиваю головой, чтобы не сдаться так просто.

– Кай! Мне не нравится так! Да хватит!

– Побей меня, тебе полегчает. Тебе нужно выплеснуть.

– Мне нужно, чтобы меня перестали зажимать!

Он вынуждает меня открыть глаза и запрокинуть голову.

– Я больше не могу так! Да что с вами со всеми?! – я снова кричу, хотя всегда считала себя тихой и уравновешенной девушкой. – Ты сильнее меня! Вы все сильнее меня! И что теперь, можно выкручивать на свой вкус и заставлять лежать, сидеть, подвигаться ближе?! Да?!

Кай не ожидал моей реакции. Наверное, он думал, что я сорвусь в слезы и поплачу на его плече. Но я ору на него и, черт возьми, выплескиваю ту самую злость, в которой виноват Босс и мое собственное бессилие.

Я понимаю, что меня прорвало, но уже не могу затормозить.

– Нет, – Кай хрипит и с трудом подбирает слова. – Прости.

– Прости? Как все просто! Босс тоже придет с “прости”?! Или ты просишь прощение за вас двоих? Трахать тоже будешь за двоих?

Кай приподнимается и собирается сесть, но я выкручиваю его руку рывком. Он падает на меня, а я захватываю его футболку, так что он точно порвет ее, если резко дернется.

Кай смотрит мне в глаза, пытаясь понять, чего я хочу. Он выставляет руку над моим плечом, чтобы не давить на меня всем весом, но не отрывается от меня полностью. Он почти лежит на мне и ждет, куда я поведу нас дальше.

– Мое слово имеет значение только в сексе, – я горько усмехаюсь. – Тут вы меня слышите.

– Я всегда слышу тебя.

– Да? Тогда трахни меня.

– Ты не хочешь.

Я качаю головой, а Кай проталкивает ладонь между нашими телами. Он ловко задирает мое платье и находит кружевную полоску трусиков. Все это время он не отрывает от меня взгляда, смотрит на мою реакцию и молчит.

– Не хочешь, – повторяет он на выдохе, когда проводит пальцами по моим складочкам.

– Сделай как в первый раз. Сплюнь на руку.

Кай на мгновение прикрывает глаза, словно я отвесила ему жестокую пощечину.

– Зачем, Влада?

– Я хочу быть нежен с тобой, – добавляет Кай.

Он замирает, хотя я на грани галлюцинации чувствую, как он опускает голову и медленно ведет носом по моей щеке. Это его жест. Он бы так и сделал в другой ситуации, но мой колкий взгляд сковывает его и заставляет ограничиваться лишь словами.

– Ты хочешь, – повторяю за ним, чтобы отогнать сладкий мираж.

Он мне сейчас не нужен. Я вечно обвожу себя вокруг пальца и надеюсь на сказку, а потом с идиотским шоком наблюдаю, как реальность крушит всё на своем пути. Чему я научилась? Я только чуть закалилась, перестала падать в обморок и прятаться в беззвучной истерике, но я по-прежнему обманываю себя. Называю Босса и Кая своими мужчинами, когда они сами по себе. У них свои цели, желания, привычки, определяющие натуру, и в критичный момент они не готовы поступаться ими…

Ведь Арс мертв.

Я знаю, что он мертв.

Олег приказал застрелить его на том пятачке, а потом избавиться от тела, как от ненужного хлама. Теперь же Кай должен успокоить меня чертовой нежностью, чтобы слова Босса легли на подготовленную почву. Слова, поцелуи, робкое раскаяние… Они снова будут любить меня вдвоем, неистово и пылко, и я забуду, что мое слово значит ровно то, что они готовы услышать.

Так уже было.

И неужели только так и будет?

– Мне не нужна нежность, – произношу с холодом и выдерживаю пристальный взгляд Кая.

Он смотрит прямо в душу, проникая так глубоко, как я не хочу сейчас впускать его. Но барьеры давно сломаны и мне остается лишь неумело огрызаться.