Мои странные мысли

Инспектор по электричеству поверг дом в панику. В уверенной и напористой манере Ферхата держаться было нечто, что могло разворошить личную жизнь семьи и заставить жильцов вспомнить о реальности. Возможно, не только из-за честности Мевлюта Ферхат позвал его на помощь, но и из-за его опыта обращения с интимным миром частных жилищ – например, способности говорить с женщинами, не создавая у них впечатления домогательств.

Дверь в квартиру с неоплаченными счетами могла открыться, но могла и остаться запертой. Если шаги, приближавшиеся к двери после того, как они позвонили, внезапно стихали после крика «Электрическая компания!», это означало, конечно, что хозяин квартиры совершенно не желает разбираться со своими долгами. Однако обычно дверь открывалась, и они оказывались лицом к лицу с тетушкой среднего возраста, пытающейся запахнуть свой платок, с женщиной с ребенком на руках, с похожим на привидение старым дедом, с сердитым лоботрясом, с женщиной в розовых перчатках для мытья посуды или с очень старой дамой, которая еле видела.

– Электрическая компания! – вновь говорил Ферхат официальным тоном. – У вас есть неоплаченные счета!

Некоторые сразу отвечали: «Приходите завтра, инспектор, у меня нет даже мелочи» или «У нас сейчас нет никаких денег!». Другие говорили: «О чем ты, сынок, мы оплачиваем счета в банке каждый месяц». Попадались наглецы, которые настаивали: «Мы оплатили только вчера!» или «Мы каждый месяц отдаем деньги за электричество привратнику вместе с квартирной платой».

– Я ничего не знаю, здесь написано, что у вас есть просроченные платежи, – говорил Ферхат. – Сейчас все автоматизировано; все делает компьютер. Нам придется отключить вам электричество, если вы отказываетесь платить.

Ферхат бросал взгляд на друга, гордый своей властью и довольный демонстрацией тонкостей работы. Иногда он молчал, заставляя таким образом Мевлюта общаться с жильцами.

– На этот раз я вас оставлю, но помните, сейчас все приватизировано, вы не уйдете от ответственности! – миловал Ферхат очередного неплательщика. Или: – Когда я отключу, вам придется платить дополнительно за повторное подключение, так что лучше подумайте и об этом тоже. – Иногда вердикт всесильного Ферхата звучал как: – Я не отключу вас сегодня, поскольку вижу беременную женщину в доме, но это в последний раз!

– Если вы не собираетесь платить за свое электричество, по крайней мере, постарайтесь не тратить его так много! – мог сказать Ферхат, на что человек в дверях с облегчением отвечал:

– Храни вас Всевышний!

Иногда Ферхат указывал на сопливого ребенка в коридоре и говорил:

– Я оставляю вам свет на этот раз только ради него. Но я не буду таким великодушным в следующий раз.

Иногда дверь открывал мальчик и хныкал, что никого нет дома. Некоторые дети сильно нервничали, оказавшись в подобном положении, в то время как другие вели себя так же нахально, как и взрослые, уже усвоив то, что ложь легко может быть ловкостью. Ферхат уже знал, когда ребенок лжет, но часто он подыгрывал, чтобы не ранить чувства мальчика.

– Ладно, парень, – говорил он, как добрый дядюшка. – Скажи своим, когда они вернутся, что у вас есть неоплаченные счета за электричество, хорошо? А теперь ответь мне, как тебя зовут?

– Талат!

– Хороший мальчик, Талат! Теперь закрывай дверь, чтобы волки не забрали тебя.

Но все это было представлением, которое Ферхат устраивал Мевлюту в первые дни, чтобы работа казалась более легкой и приятной, чем была на самом деле. Они встречали пьяных, твердивших заплетающимся языком: «Мы должны только Всевышнему, инспектор»; людей, кричавших: «Правительство превратилось в ростовщиков, вы обираете нас, ублюдки!»; восьмидесятилетних стариков, шамкавших вставной челюстью: «Эти взятки, что вы берете, отправят вас на дно ада», а также нахальных бездельников, спрашивавших: «Откуда мне знать, что вы на самом деле из электрической компании?» Ферхат даже глазом не моргал, выслушивая целые потоки лжи: «Моя мать на смертном одре», «Наш отец отправился на военную службу!», «Мы только что переехали, эти счета, должно быть, на предыдущих жильцов».

Когда они выходили из здания, он подробно объяснял Мевлюту правду: человек, который ругался: «Вы обираете нас!» – всегда утверждает, что каждый раз вынужден давать взятку новой команде инспекторов. Старик со вставной челюстью – не религиозный ортодокс, а обыкновенный барыга; Ферхат множество раз видел его в баре на площади Куртулуш…

– Мы здесь не для того, чтобы мучить этих людей, а для того, чтобы заставить их платить, – говорил Ферхат позже в кафе. – Твоя работа заключается в том, чтобы понять, кто на самом деле не имеет возможности внести счет за электричество, кто может оплатить часть своих долгов, а кто легко может оплатить все, но не хочет этого делать. Боссы дали мне власть решать в таких случаях, как судье; это моя работа – делать нужные оценки. Твоя работа тоже, конечно… Понимаешь?

– Я понимаю, – кивал Мевлют.