Мой роман, или Разнообразие английской жизни

– Прекрасно. Тут есть одна мисс – богатая наследница, которая тебе была бы очень под стать. Её земля смежна с землею Руда. Я когда-то метил на нее для моего болвана-сына. Но теперь я думаю устроить твою женитьбу с этою девушкою. Имение её заложено; старик Стикторайтс очень будет доволен выплатить долг. Я переведу залог на Гэзельден и очищу ему имение. Ты понимаешь? Приезжай же поскорее и старайся понравиться леди.

Рандаль выразил благодарность свою самым красноречивым образом; но при этом он дал заметить очень тонко, что если сквайр столь добр, что намерен отделить ему часть своего денежного капитала (конечно, без ущерба для Франка), по-моему, гораздо полезнее бы было воротить некоторые земляные участки, принадлежавшие прежде Руду, чем получить всю дачу Стикторайтса, хотя бы и свободную от всех других залогов, кроме прекрасной наследницы.

Сквайр выслушал Рандаля с благосклонным вниманием. Подобное желание он, как помещик, вполне понимал и не мог не сочувствовать ему. Он обещал подумать об этом предмете и сообразить средства свои к выполнению желания Рандаля.

Рандаль отправился теперь к Эджертону. Государственный человек сидел у себя в гостиной, поверяя вместе с своим управителем денежные счеты и отдавая необходимые приказания для приведения своего хозяйства в размеры хозяйства частного человека.

– Я, может быть, уеду за границу если не успею на выборах, сказал Эджертон, удостоивая слугу объяснением причин, почему он старается сократить своя расходы: – если же я и не понесу неудачи, то все-таки, состоя вне правительственной службы, буду жить скорее как человек частный.

– Смею ли обеспокоить вас сэр? сказал Рандаль, входя.

– Войдите: я уже окончил.

Управитель удалился, удивленный и недовольный намерениями своего господина; он также решился отойти от своего места, но только не с целию копить деньги, а с целию тратить накопленное.

– Я уладил дело в нашем комитете, сказал Эджертон: – и с согласия лорда Лэнсмера вы будете представителем местечка так же, как и я сам. Если же со мною случится что нибудь особенное, если каким бы то ни было образом я оставлю свое место, то вы можете занять его: это, вероятно, последует в скором времени. Постарайтесь сблизиться с избирателями, ищите возможности говорить с трибуны за нас обоих. Я буду заниматься исполнением моей прямой обязанности и предоставлю дело выборов вам. Не благодарите: вы знаете, как я не люблю, когда меня благодарят. Прощайте.

– Я никогда еще не стоял так близко к счастью и власти, повторял Рандаль, сбираясь лечь в постель. А всем этим я обязав своим познаниям – познанию людей, жизни, всего, чему мы можем научиться из книг….

–

– Вы знаете маркизу ди-Негра? спросила Виоланта, в этот вечер, у Гарлея, который провел весь день у своего отца.

– Немного. Почему вы спрашиваете об этом?

– Это моя тайна, отвечала Виоланта, стараясь улыбнуться. – Скажите, лучше ли она своего брата, по-вашему мнению?

– Без сомнения. Мне кажется, что у неё доброе сердце и что в ней вообще много прекрасных свойств.

– Не можете ли вы убедить батюшку повидаться с нею? не можете ли вы посоветовать ему это сделать?

– Каждое желание ваше для меня закон, отвечал Гарлей полушутливым тоном. – Вы хотите, чтобы ваш батюшка повидался с нею? Я попробую уговорить его. Теперь в награду откройте мне вашу тайну. Какая цель у вас в этом случае?

– Возможность возвратиться в Италию. Я не забочусь о почестях, блестящем положении в обществе; даже батюшка перестал уже сожалеть о потере того и другого. Но отечество, родина – о, неужели я не увижу более родной стороны! Неужели мне придется умереть здесь!

– Умереть! Дитя, вы так еще недавно спорхнули с неба, что говорите о возвращении туда, минуя долгий путь печали, страданий и дряхлости! Я, я все думал, что вы довольны Англией. Почему вы так спешите ее оставить? Виоланта, вы несправедливы к нам, несправедливы к Гэлен, которая так искренно любит вас.

Глава CXIII

На другой день утром, когда еще Виоланта была в своей комнате, к ней принесли с почты письмо. Она открыла его и прочла по итальянски следующее:

«Я очень желала бы видеть вас, но я не могу открыто явиться в дом, в котором вы живете. Может быть, я была бы в состоянии уладить некоторые семейные несогласия, отвратить неприятности, которым подвергался ваш отец. Может быть, в моей власти оказать вам очень важную услугу. Но для этого все-таки нужно, чтобы мы увиделись и поговорили откровенно. Между тем время проходит, а всякое замедление может вредить успеху. Не придете ли, в час пополудни, на поляну, возле маленькой калитки, ведущей из вашего сада? Я буду одна; а вам нечего бояться встречи с женщиной и притом родственницей. Ах, я очень желаю видеться с вами! Приходите, прошу вас.

«Беатриче».