Мой Рагнарёк

Джинн слушал с заметным недоверием, но вслух не возражал. Наконец он аккуратно опустил мое драгоценное тело прямо на спину Синдбада. Мои спутники смотрели на меня с благоговейным ужасом. Очевидно, импровизированное воздушное шоу со стороны выглядело весьма впечатляюще!

Мухаммед воспользовался случаем и толкнул пространную речь, посвященную безграничному могуществу нашего с ним ненаглядного приятеля Аллаха. Я честно старался сохранять тактичное молчание во время его выступления – даже за выражением своего лица следил по мере сил, чтобы оно не расплывалось в совсем уж ехидной гримасе.

– А что с нашей армией? – Спросил я у Джинна, когда Мухаммед наконец угомонился. – Они не пострадали?

– Сейчас посмотрю. – С готовностью отозвался он, растворяясь в синих сумерках новорожденной ночи.

– Теперь мне снова хочется спросить у вас: кто вы? – Тихо сказал Анатоль.

– И что вы сделали с этим храмом? Это был самый крутой кошмар в моей жизни!

– Да уж, какой я иногда бываю сердитый – сам удивляюсь! – Усмехнулся я. – Тем не менее, мне по-прежнему упорно кажется, что меня зовут Макс. И я понятия не имею, что именно я сделал с этим долбаным храмом, и как я это сделал! Я вас очень разочаровал?

Анатоль комично пожал плечами:

– Так и знал, что вы отмажетесь!

– Кстати, мы уже давно могли бы перейти на "ты". – Улыбнулся я. – Надо брать пример с князя Влада, он с самого начала взял верный тон. А мы все расшаркиваемся, как профессорские жены на университетской вечеринке!

– Ваша правда. – Хмыкнул Анатоль. – Вернее – твоя. Вот уж никогда не думал, что боги столь демократичны!

– Час от часу не легче! – Вздохнул я. – Ну какой из меня "бог"? Ты имеешь в виду того парня, которому по воскресеньям молятся в церкви, и который всегда пишется с большой буквы – даже когда героиня бульварного романа говорит своему любовнику:

"ради Бога, Жорж!" – так, что ли? Ну спасибо, дружище!

– Ну, не обязательно именно тот, "с большой буквы", которому молятся в церкви, скорее уж наоборот… – С некоторым сомнением протянул Анатоль. И извиняющимся тоном добавил:

– Я никогда не придавал особого значения официальным религиям, поэтому мне трудно определиться… Но в вашем поведении явно есть что-то божественное!

– Все что угодно, только не это! – Решительно возразил я. – Я, знаете ли, вполне познаваем, мое тайное имя не зашифровано на шкуре ягуара, иногда я потею и даже хожу в туалет… Да, я же еще и курю, неужели забыл? Так что бога из меня не получится – ни с большой буквы, ни с маленькой.

– Вы уверены? – Настороженно спросила Доротея откуда-то из темноты.

– Совершенно! – Твердо сказал я. – И не "вы", а "ты", мы же только что договорились…

– Ладно. – Улыбнулась она. – "Ты", так "ты"… Вообще-то, даже жалко, что ты – не бог.

Меня бы вполне устроила Вселенная, у которой такой симпатичный создатель!

– Откуда ты знаешь, что я мог бы наворотить? – Печально усмехнулся я. – В свое время я был знаком с совершенно очаровательным человеком – думаю, он был самым славным парнем из всех, кого мне доводилось встречать… Он писал книги – на мой вкус, довольно занятные. Но как этот тип издевался над своими героями, ребята! А ведь хороший писатель – это Творец в миниатюре, так что…

– Я понял: ты – это Он! – Внезапно сообщил мне притихший было Дракула.

– Кто – "он"? – Непонимающе нахмурился я.

– Князь Тьмы. – Замирающим шепотом объяснил Влад.

– Ну уж нет! – Рассмеялся я. – Куда мне: ни рогов, ни копыт, ни даже хвоста, хочешь – можешь проверить… И потом, сам посуди: я же не пытаюсь купить у тебя душу!

– А зачем тебе покупать мою душу, если она и так принадлежит тебе? – Упрямо возразил он.

– Что он имеет в виду, когда называет тебя "князем тьмы", Али? – Неожиданно заинтересовался Мухаммед. До сих пор он оставался совершенно равнодушен к нашей беседе.

– Он имеет в виду, что я – самый главный шайтан! – Ехидно сказал я.

Мухаммед укоризненно покачал головой.

– Али – не шайтан, а рука Аллаха. – Внушительно объяснил он Дракуле.

– Все правильно: твоему Аллаху поклоняются язычники. Поэтому тот, кто является его рукой, и есть… – Влад замялся, подбирая подходящий эвфемизм: он явно не решался произносить вслух слово "сатана", и замогильным шепотом закончил:

– Он!

– Как ты можешь говорить такое?! – Возмутился Мухаммед. – Аллах пребывает в сердцах праведных, это твоего Ису почитают неверные!

Мы с Анатолем переглянулись и неудержимо расхохотались: с точки зрения интеллигентного европейца, живущего в конце ХХ века, диалог этих средневековых знаменитостей был вершиной идиотизма, настоящей жемчужиной!

Компания у нас подобралась та еще, конечно… Доротея некоторое время напряженно всматривалась в мое лицо – очевидно пыталась окончательно определиться с моим диагнозом: а ну как Влад попал в точку, с кем не бывает! – потом легкомысленно махнула рукой и тоже рассмеялась. Кажется, интригующая беседа о моей "божественной" природе благополучно сошла на нет.

Выразить не могу, как меня это радовало!