Мой Рагнарёк

– До сих пор мне удавалось думать, что эти печальные перемены происходят с другими – с кем угодно, только не со мной! – Неохотно призналась Афина. – Да, ты прав, все мы теряем силу, и я в том числе. Ненавижу тебя, Один. Ну почему ты не родился дураком, который мог бы просто сказать мне: "не знаю"?!

– Может быть я и родился дураком, Нике. – Примирительно сказал я. – Просто с тех пор прошло много времени… Вышло так, что я успел здорово поумнеть, ты уж не обессудь!

– Оно и к лучшему! – Неожиданно рассмеялась Афина. – Хороша я была бы, если бы скиталась по Тартару в компании дурака! С тобой, по крайней мере, не слишком скучно… Смотри, а вот и Харон!

От противоположного берега реки действительно отчалила какая-то жалкая лодчонка. Она приближалась к нам на удивление быстро.

– Хороший гребец этот Харон. – Уважительно заметил я.

– Ну да. Это же единственное, что он умеет делать, было бы странно, если бы он и это делал плохо! – Усмехнулась она. Потом нахмурилась:

– Подожди-ка! Никакой это не Харон, его бы я узнала… Глазам своим не верю!

Да это же сам Аид, собственной персоной. Как такое может быть?!

– Все может быть, когда мир стоит на краю. – Равнодушно сказал я, усаживаясь на мокрый песок. – Чему ты удивляешься?

– Всему! – Решительно ответила она. – Твое глубокомысленное "все может быть" – это единственное объяснение, на которое я могу рассчитывать?

– Зачем тебе мои объяснения? Через несколько минут твой родич будет здесь и сам расскажет тебе, что происходит. – Миролюбиво сказал я.

– Твоя правда, наимудрейший. – Печально усмехнулась она, усаживаясь рядом. Потом неожиданно рассмеялась:

– Знаешь, Один, в этой истории есть один положительный момент: я терпеть не могла этого проходимца Харона!

– А что, твой дядюшка тоже мнит себя великим певцом, вроде этого красавчика Аполлона? – Насмешливо спросил я, прислушиваясь к обрывкам какой-то тягучей песни, долетавшим до моих ушей. – На его месте я бы не слишком усердствовал! – У Аида явно не было музыкального слуха, да и голос оставлял желать лучшего: он то и дело срывался на хриплый фальцет подобающий разве что безусому юнцу.

– Впервые слышу, как он поет. – Фыркнула Афина. – И хвала Зевсу, что до сих пор сия чаша меня миновала! – Потом она помрачнела:

– Похоже, он совсем рехнулся, бедняга.

Плохая новость…

– Думаю, все не так страшно. Он больше похож на захмелевшего гуляку, чем на безумца. Сама не видишь?

– Думаешь? – Недоверчиво переспросила она. – Никогда в жизни не видела Аида с чашей вина в руках.

– Пение пьяного ни с чем не перепутаешь, поверь уж моему опыту! Да ты сама на него посмотри.

Челн как раз уткнулся носом в берег. Аид молодецки отшвырнул в сторону весло и попытался встать на ноги, потерял равновесие и бухнулся на четвереньки. Его руки оказались в мутной прибрежной воде, ноги беспомощно колотили по ветхому дну лодки, которая тут же перевернулась.

– Срам, да и только! – Сердито сказала Афина, извлекая из воды своего драгоценного дядюшку.

– Ну почему сразу "срам"? – Снисходительно усмехнулся я. – Пображничал грозный муж, да перебрал с непривычки – с кем не бывает…

– Ты прав, одноглазый. – Угрюмо согласился Аид. – Я немного перебрал.

Имею полное право: моя работа наконец-то завершена. Надо же было как-то отметить первый день праздной жизни!

– Что ты имеешь в виду, Гадес? – Изумленно спросила Афина. – Как твоя работа может быть завершена? В твоем царстве и в прежние дни было полно обитателей, а уж теперь-то к тебе пожаловало все человечество!

– Ага, пожаловало. Но они уже ушли. – Объяснил Аид, с видимым удовольствием укладываясь на мокром песке. – Все ушли. Наконец-то нашелся хитрец, пообещавший им новую жизнь взамен давно закончившейся, и эти глупцы ему поверили. Впрочем, на их месте я и сам бы не упустил шанс вернуться в мир живых… В общем, они все куда-то подевались. Напоследок утопили Харона.

Им всем, оказывается, давно хотелось это сделать… А Кербер издох.

Отравили они его, что ли? Но чем можно отравить моего Кербера – не представляю! И Персефона куда-то ушла. Моя Персефона, надежная как сама смерть, верная, как собственная рука… Впрочем, пусть себе шляется где хочет, она мне уже давно надоела!

– Могу тебя понять! – Ехидно согласилась Афина. – Она действительно редкостная зануда… Не спи, Гадес! Ты еще ничего нам не объяснил.

– А что я вам могу объяснить? Я и сам ничего не понимаю. – Устало признался он, неохотно отрывая голову от мокрого песка. – Все закончилось, все ушли, и я ничего не смог с ними поделать. Финита ля комедия! От меня вам никакого проку, ребята, так что дайте мне поспать… А почему вы вообще сюда пришли? Путь-то неблизкий!

И ты никогда не была охотницей бродить по моему царству, Паллада…

Неужели у вас уже судачат о моих неприятностях?

– Нет. Мы пришли сюда, чтобы найти Диониса. – Вздохнула Афина.

– Что за нелепая идея – искать здесь Диониса! – Расхохотался Аид. – Кто из нас пьян, Паллада?

– Все-таки ты, Гадес. Мы пришли потому, что Диониса убили прошлой ночью.