Мой Путь

А как мы с потом вернулись в эту страну и тут хулиганили с банкоматами, и с поддельными банковскими картами в супермаркетах втаривали ящиками алкоголь… Потом наши фотороботы висели у их службы охраны, но они все равно выпускали, а я видел своё лицо, распечатанное со стоп-кадра черно-белой видеокамеры. Позже я подрос и сочинил себе более нарядное веселье через юридические услуги. Я придумал, как сделать почти всех вокруг должными себе, так сказать, формализованный рэкет под соусом защиты авторских прав в области программного обеспечения. Несколько лет неплохо наживался на этом. Только вот я всегда знал, что живу как мразь, и как бы ждал, что бы меня наконец разоблачили, за что в итоге хотели посадить, но ведь снова мимо…никто не может сделать с вами то, что вы не желаете сами для себя.

Тогда я решим сам все отдать, отказаться от всего, лишить себя всей прежней жизни. Своими руками очистил себя, перерождение оплачено сполна. Отголосками того времени я и сейчас в розыске по линии приставов, коллекторов, банка… но никуда не прячусь, сохраняя обычную жизнедеятельность. У меня арестованы все счета, ограничено все, что можно формально ограничить. Только мой арестованный счёт мистическим образом работает, и поступающие туда деньги не списываются, а ждут моей команды. Все это об одном и том же, и секс, и деньги, и свобода мысли, смелость, доверие миру, одиночество как дарование… все о нем, истинном смысле Богатства, и я Богатейший человек!

Может я и рос, а вот моя сексуальность никуда не двигалась. В 14 лет мне, наконец, тюнинганули хотя бы несколько передних зубов, и я начал проворнее открывать рот, да почаще улыбаться. И вот университет, юрфак самого престижного ВУЗа города. Я весь такой довольный, и в 17 лет все таки добрался до первого секса. Тогда я был уже на первом курсе, и она была чуть младше, но тоже девственницей, хотя я изображал уже опытного самца. В тот вечер мы в компании у неё дома изрядно напились, и удалились делать новую женщину. Несколько пачек презервативов тогда пали бесславно, и ее крепость моему штурмовику не покорилась. Дело пошло уже ближе к утру, и вот моя сексуальная жизнь запела новыми красками. Уж, каким бы ловким или неуклюжим был секс в моем исполнении, но он был. За следующие долгие годы партнёрш скопилось многие десятки, однако, рука об руку со мной шла и моя мастурбация.

И вот с этим были нюансы, вернее, тот же самый нюанс волочился за мной из раннего детства. Я постоянно чувствовал, словно унижаю сам себя. Дело даже не в самой манипуляции с пенисом, а в том, что это приходилось делать украдкой. Нужно было скрываться от всех, а при подозрениях со стороны нужно было отрицать, т. е. унижать самого себя враньём ещё больше. Может у кого-то было иначе, но и в моем окружении у всех ситуация была схожей. Тем самым традиционным безмолвным сговором, мы как бы договорились исключить из обихода эту тему. Подобным образом сейчас живет все традиционное общество, «договорившись» исключить из обихода вообще все значимые сущностные темы. Мимолётные прорывы открытости стали называть «открытием Души», а, что бы никто туда не плюнул, нужно соблюсти два важных условия: доверенное лицо и доверительная обстановка.

Кто может быть утверждён на роль доверенного лица:

– человек, который заведомо поддержит озвучиваемую слабость;

– человек, который порочен не менее вас, а желательно более;

– человек, проверенный временем. Проще говоря, тот, кто признан «своим».

Доверенная обстановка, это в основном любая, где раненый и его капеллан уже напились в хлам или вот-вот собираются это сделать с мрачными лицами от осознания драматизма предстоящего разговора. Самому Шекспиру было бы страшно оказаться на месте того доверенного лица, что вскроет семипечатную сакральность откровений о том, как Маринка по пьяни переспала с мужем Светки.

Может моя манера письма и даёт повод для улыбки, но ситуация у людей-то и впрямь так себе. Будучи заложниками своих слабостей и страхов, они в течение всей жизни вынуждены обходить стороной упоминания о том, что их действительно тревожит. Вместо значимых тем, люди всю жизнь между собой мусолят инфомусор, стремясь избежать близости в общении от страха обнажить свои уязвимости, из которых состоят целиком на полную катушку. Вот и приходится деньгам изо всех сил работать для них ширмой по жизни, помогая заткнуть дыру шелковой тряпкой с красочным логотипом.