Мой «путь в первобытность»

За несколько месяцев до этот события было принято новое положение об ученых степенях. в котором не только к докторским, но и к кандидатским работам предъявлялось требования внести в науку свое, новое, до этого неизвестное (в последующие годы его сняли). И это новое положение тоже пытались использовать против меня. Но, к моему счастью, не очень умело. Так, например, упомянутая выше З. Я. Бояршинова в своем выступлении, обвинила меня, с одной стороны, в том, что в диссертации нет абсолютно ничего нового, что в ней излагается всем давно известное, давно уже вошедшее даже в учебники, а поэтому автор, согласно новому положению, совершенно не достоин ученой степени кандидата, а с другой, в том, что в диссертации делается множество выводов, которые идут в разрез со всем тем, что пишется в научной литературе, находятся в вопиющем противоречии со всем тем, что принято сейчас в науке. Эту ее оплошность я обыграл в заключительном слове, указав, что эти два обвинения исключают друг друга: нельзя с одного вола драть две шкуры. В зале раздался смех, и настроение аудитории окончательно изменилось в мою пользу. В целом я достаточно убедительно ответил всем моим критикам, которых было почти десяток.

Важную роль в том, что длившаяся несколько часов дискуссия (заседание Совета началось в 5 часов дня и закончилось где-то около 11 часов ночи) закончилась для меня успешно, сыграл зачитанный перед моим заключительным словом пришедший (совершенно неожиданно для меня) из Ленинграда отзыв на автореферат диссертации одного из крупнейших специалистов по вопросам становления человека антрополога В.П. Якимова (в последующем — директора Института антропологии МГУ), в котором особо подчеркивалось, что диссертант прекрасно владеет материалом и делает на его основе выводы, представляющие большую ценность для решения проблемы антропогенеза.

13. Как была написана книга «Возникновение человеческого общества»

В кандидатской диссертации, наряду с проблемой возникновения труда, которая была в основном там решена, была поставлена другая, неизмеримо более сложная — становления человеческого общества. Но только поставлена. И она столь меня увлекла, что я после защиты занялся ее решением. Если при подготовке первых двух диссертаций мне пришлось обратиться к физиологии нервной деятельности вообще, физиологии высшей нервной деятельности в частности, к психологии, палеоантропологии и археологии раннего палеолита, то теперь я серьезно занялся этнографией и фольклористикой.

Ранее с этнологией я основательно знаком не был. На историческом факультете КГПИ этнография не только не изучалась, но по сути даже не упоминалась. Впервые я узнал об этой науке от уже упоминавшегося выше доцента А.И. Блинова, который хотя и читал на факультете курс новой и новейшей истории, но окончил аспирантуру Института этнографии и защитил там кандидатскую диссертацию по войнам маори Новой Зеландии. Это был энциклопедически образованный человек и необычайно талантливый ученый. Он обратил на меня внимание еще тогда, когда я учился на первом курсе. Во время учебы и после, когда сам начал преподавать в институте, я часто бывал у него дома, и мы вели с ним бесконечные разговоры на самые различные темы. От него я впервые узнал (а было это еще при жизни Сталина), что схема эволюции брачно-семейных отношений, созданная Л.Г. Морганом и принятая Ф. Энгельсом, безнадежно устарела. Он посоветовал мне прочитать работы А.М. Золотарева, посвященные этому сюжету. К моему счастью они были в библиотеке института.

С этого и началось мое увлечение этнографией. Все свои знания в области этой науки и истории первобытности, как и в сферах упоминавшихся выше дисциплин, я приобрел путем самообразования. Ни в аспирантуре, ни в докторантуре я никогда не учился. Научной работой я всю жизнь занимался попутно с преподаванием философии в вузах. Результатом моих новых моих изысканий была уже упомянутая выше книга «Возникновение человеческого общества», которая, как уже говорилось, была опубликована в Красноярске в 1962 г.

14. Почему я защищал докторскую диссертацию в Институте этнографии АН СССР