Мой призрачный рай

Он выглядел непонимающим. Я, конечно, не считала себя тонким ценителем прекрасного, но и не верила, что эти дешевые репродукции, которыми были увешаны все стены, могли кому-то нравиться.

— Не могу больше видеть это уродство.

Мысленно я попросила прощения у деда Михаила, словно своим поведением оскверняла его память.

Дарио снимал картины и передавал мне. Я их складывала в небольшую коробку, чтобы потом засунуть под кровать, подальше от глаз. Какая-то мысль не давала покоя, все время сверлила мозг. Унылые пейзажи на картинах раздражали и отвлекали. Руки болели от тяжести, а спина от постоянных наклонов и вставаний.

— Ну, и тяжеленные они! — возмутился Дарио. — Можно подумать, что рамки из чистого золота, да и стекло двойное, а то и тройное…

— Точно! — воскликнула я, как громом пораженная. — Молодец!

С очередной картиной, что передал мне Дарио, я побежала на кухню. Сразу же принялась ковырять ее ножом.

— Что ты делаешь? — В дверях появился удивленный Дарио.

— Я все думала, зачем дед развесил эти картины, да еще и в таких рамках? Пока, после твоих слов, не поняла, что их оформление точно такое же, как у моего портрета. Эта мысль давно зародилась, только созрела сейчас.

— Думаешь, он в них что-то прячет?

Дарио подошел ближе и забрал у меня картину с ножом.

— Давай я, пока ты не отрезала себе палец.

Он ловко просунул нож в щель в торце и расколол картину надвое.

— А вот и тайник… — Я разглядывала жемчужное ожерелье, втопленное в бороздку в красном бархате, что выстилал дно тайника.

Не испытывала ни радости, ни удивления. Последнего не было, потому что примерно такого исхода и ожидала. Подспудно, конечно, но еще тогда, когда решила снять картины со стены, почувствовала, что они тоже хранят какую-то тайну. Радости не было, потому что ее затмевала грусть. Из-за этих драгоценностей дед Михаил прожил одинокую жизнь на чужбине. Оно ему надо было? Как и мне сейчас? Что я стану делать с драгоценностями? Судя по количеству картин, их тут немало. Принадлежат они моей семье. Но не начнутся ли из-за них распри? Прав ли был мой прадед, когда хранил эти ценности, спрятанными от глаз сыновей и жены? А до него так же хранил сокровища его отец… И так далее, в глубь веков.

— Что дальше? — спросил Дарио. Он тоже не выказывал ни удивления, ни радости, лишь вежливую заинтересованность.

— Давай достанем их все и спрячем пока куда-нибудь. А этот хлам выкинем, — кивнула я на останки картины.

— А потом что собираешься делать?

— Не знаю пока… Давай подумаем об этом позже.

Драгоценностей набрался небольшой мешок, который я соорудила из наволочки. Чего там только не было: старинные перстни, серьги, колье, цепочки… даже небольшая диадема, предположительно, с бриллиантами. Я все это рассматривала с интересом, но без единой искры восторга. Своими их считать отказывалась и забивать ими голову тоже не хотела.

Ничего лучше, как закопать их в саду, мы с Дарио не придумали. Он молодец — сделал все незаметно. Снял верхний слой почвы с травяным покровом, а потом так же вернул его на место. Даже намека не осталось, что тут недавно рыли яму.

Время близилось к вечеру. Я все чаще возвращалась мыслями к Алессандро. Он ведь знает, что я вернулась, и не пришел. А я ждала его. Даже тогда, когда занималась сокровищами семьи, думала о нем.

С наступлением темноты в душу стал закрадываться страх. Я поняла, что боюсь оставаться в доме одна.

— Ты собираешься уйти? — спросила я Дарио. Мне показалось, что он слишком часто смотрит на часы. Значит, торопится.

— С чего ты взяла? — Дарио отложил газету, что читал, сидя на диване в гостиной, пока я готовила ужин. — Я не собираюсь уходить, не волнуйся. Правда, завтра у меня есть кое-какие дела, но днем. Я же обещал тебе…

Он не договорил, вернувшись к чтению, но я итак была на седьмом небе от счастья. Дарио — человек слова. Раз обещал, что останется защищать меня, значит так и будет. Эти мысли внушили спокойствие. Я приготовила ужин. Мы мило провели вечер, болтая обо всем. Даже об Алесандро я умудрилась забыть на время.

Засыпала я в отличном настроении, слушая шум прибоя через открытое окно и думая о любви. А ночь принесла кошмар.

Глава 25. Одним врагом меньше

Мне снилось, что я у родителей, и папа злится. Он что-то говорил мне, но я не понимала ни слова. Знала только, что ругается. Один раз видела его в таком состоянии, когда мне было лет десять. Мы тогда с подругой решили таскать у родителей из карманов мелочь. Складывать их в общую копилку. Долго копить не получалось. Периодически шли в магазин и накупали всяких безделушек — бижутерии. В какой-то момент я сообразила, что раз родители до сих пор не замечают, как я таскаю у них деньги, то ничего не случиться, если я стану брать больше. Тогда в ход пошли бумажные купюры. Я почувствовала себя богаче и беспечнее. Деньги складывала в карман пальто, пока там не накопилась ощутимая кучка. Вот ее-то родители и обнаружили случайно.