Мои питомцы

Динго не крупнее немецкой овчарки. Происхождение динго не совсем понятно. Эти дикие собаки населяют Австралию, но как они туда попали остаётся загадкой. Учёные предполагают, что динго были завезены в Австралию первыми переселенцами, прибывшими на континент с Зондских островов. Собаки одичали и размножились благодаря обилию корма (мелкие кенгуру и другие сумчатые). По мере развития на австралийском континенте овцеводства они стали приносить ощутимый ущерб, уничтожая маленьких ягнят. В прошлом веке в Австралии проводили специальные мероприятия по снижению их численности.

Почтовая марка с изображением динго

Динго – рыжие собаки?

Для динго характерен рыжий окрас шерсти. Однако среди них встречаются собаки с пятнистой, бело-рыжей и рыжевато-коричневой окраской. По-видимому, динго крайне редко образуют гибридные пары с другими породами собак как в природе, так и в условиях неволи. Развитие щенков динго не имеет какой-либо специфики по сравнению с другими собаками.

Почему щенок визжал в тазу? Он боялся мыться? Или динго не любят воду?

Динго не боятся воды и хорошо плавают. Испуг щенка был вызван первым в его жизни контактом с водой и манипуляциями по отмыванию испачканной чернилами шерсти.

Кто такие сибирские козероги?

Сибирские козероги – горные козлы с бугристыми саблевидными рогами. Обитают в горах Южной Сибири, Средней Азии и Афганистана. Рога носят как самцы, так и самки.

Сибирский козёл козерог)

Что, у собак всегда уши висят, а у волков стоят?

Волки не рождаются со стоячими ушами. У волчат точно такие же «висячие» ушки, как у щенков, например, немецкой овчарки. С возрастом они принимают стоячую форму как у волков, так и у собак некоторых пород (шнауцеры, фокстерьеры, терьеры, лайки, немецкие овчарки и другие). Гончие, борзые, сеттеры и спаниели отличаются повислыми ушами.

Почему Чужой так себя вёл?

Чужой вёл себя так, как любой подросший щенок, выплёскивая жизненную энергию на подвижные забавы. Рытьё нор – любимое занятие динго. В дикой природе эти собаки живут в норах, образуя иногда крупные поселения.

Неужели Чужой узнал свою родню?

В том, что Чужой узнал свою родню, нет ничего удивительного. Ведь он был рождён матерью-динго, запах которой запечатлел на всю жизнь. Импринтинг – запечатление видовых особенностей запаха, голоса и внешнего облика – происходит у щенков в первые дни жизни.

Тюлька

Летом 1932 года привезли в Зоопарк из южной Туркмении двух гиен. Гиенами я интересовалась давно. Читала, что это глупый, злой зверь, что его трудно приручить, и решила проверить.

Тюлька и Ревекка были две сестры. Две пятимесячные полосатые гиены, с толстыми, словно опухшими, мордами, неуклюжие и смешные. Обычно молодые животные привыкают к новой обстановке скорее взрослых. Они не так запуганы, не так боятся людей, и приручить их гораздо легче.

Привыкли ко мне скоро и гиены. Как только я входила в клетку, бежали навстречу, кружились около ног и кричали. А как они кричали! Громко, с каким-то скрипом и протяжным хрипом. Трудно было узнать, злились они или ласкались, потому что то и другое было очень похоже. Занималась я больше с Тюлькой: больше её ласкала, приносила сладостей. Когда же она ко мне привыкла, стала выводить на прогулку. Первый раз она очень испугалась. Испугалась незнакомых людей, зверей, а больше всего цепи.

Цепь гремела около самого уха, душила, держала, не давала уйти. От страха Тюлька стала вырываться, всё кусать. Кусала цепь, скамейку, кусала свои лапы. Можно было подумать, что она взбесилась. С большим трудом удалось её схватить за шиворот и водворить в клетку. В следующий раз вместо цепи я взяла уже ремень и вывела её вместе с Ревеккой. Вдвоём у них дело пошло лучше. Сестрицы жались друг к другу, им было не так страшно.

Поиграть я выпускала их в загон. Заигрывала чаще Тюлька: тащила Ревекку за шиворот, тихонько кусала сзади. Ревекка всегда боялась и вечно пряталась. Тюлька была куда смелей. Вскоре она совсем освоилась, свободно гуляла меж клеток и не боялась людей.

Ходила она на привязи хорошо, но была упряма. Когда ей не хотелось идти, она останавливалась или ложилась. Можно было сколько угодно её звать, манить, тащить за ремень – Тюлька давилась, хрипела и всё-таки не шла. Она упиралась всеми четырьмя лапами, и сдвинуть её с места было трудно. Приходилось брать на руки и несколько шагов проносить. Повторялось это очень часто, и скоро Тюлька настолько привыкла к такому способу передвижения, что даже не сопротивлялась. Вообще она позволяла мне делать с собой многое.

С Ревеккой из-за мяса дралась, а мне отдавала свою порцию и даже не огрызалась. Сколько раз я брала кусочек мяса, зажимала в кулак и давала Тюльке. Она облизывала всю руку, забирала в пасть, а зубы, которые дробили кости, как сахар, не оставляли даже царапины.

К концу лета нам пришлось расстаться. Ревекку продали в другой зоопарк, а Тюльку перевели в помещение Острова зверей.