Мой любимый враг

– Это придумано для того, чтобы мы сдружились. Мы все в разные моменты попадем в противоборствующие команды, будем то соперниками, то союзниками, как на работе. Даже мы с Джошуа сегодня будем заодно. В любом случае приз хорош! – Все выпрямляют спины и садятся прямо.

– Приз, – громко прерывает меня Джошуа со своего места, – дополнительный день к отпуску. Правда-правда – оплачиваемый отгул. Но вы должны его заработать, демонстрируя выдающийся вклад в успех своей команды.

В автобусе поднимается гвалт голосов. Отгул. Увольнительная из тюрьмы. Эти слова разнеслись над их головами, как звон латунного кольца[5].

Пейнтбольный полигон расположен в маленьком сосновом лесочке. Почва под ногами пыльная и плотно утоптанная. Деревья – заморыши. Над головой, издавая зловещие крики, кружит ворона. Все собрались в неровный круг рядом с воротами.

Парень в камуфляжном комбинезоне пейнтбольного полигона, как армейский сержант, картинно стоит рядом с Джошуа. Они одного роста, мускулистые, сложением похожи на матросов. Боевые товарищи, которые прошли через многие суровые «красочные битвы» в этой голой пустыне. Оба выжидательно смотрят на меня, и я понимаю, что тоже должна быть в авангарде.

Джошуа показывает, как надевать костюм и защитные приспособления. Все следят за ним с искренним интересом. Сержант Пейнтбол не задумываясь и с выработанным практикой терпением отвечает на череду глупых вопросов. Мы все получаем снаряжение – костюмы, шлемы, наколенники. Потом вооружаемся.

Мы взрослые люди, а потому командный дух в коллективе создаем как профессионалы: несколько минут скачем по площадке, принимаем стрелковые позы, целясь друг в друга пейнтбольными пистолетами и сопровождая это звуковыми эффектами. Джошуа и сержант Пейнтбол наблюдают за нами, как санитары в психбольнице. Алан, недавний именинник, изображает, что скосил нас всех очередью. «Пиу, пиу, пиу, – нараспев произносит он своим мрачным баритоном. – Пиу, пиу».

Я выбираюсь из зоны фальшивой перестрелки, ощущая себя слабой и слишком маленькой. Смотрю на окружающие меня длинные конечности, глаза людей горят страстью к пальбе краской. А вдруг ситуация выйдет из-под контроля? Они все, гаминовцы и бексливцы, расшалятся до того, что сменят пейнтбольные пистолеты на АК-47.

На лбу и над верхней губой у меня выступает пот, а с животом творится что-то неладное. Помада на губах смазалась и превратилась в бледно-розовые следы от фруктового льда на палочке, а волосы придавлены тяжелым шлемом. Самый маленький костюм, имевшийся в наличии, все равно настолько велик, что люди, завидев меня, покатываются со смеху. Какая элегантность! Какая грация! Придется сильно постараться, чтобы пережить этот день.

Хелен машет мне рукой. Она стоит на наблюдательной площадке, одетая в кремовую полосатую рубашку и белые узкие, как сигареты, брючки; на голове у нее белый козырек от солнца; она потягивает через соломинку диетическую колу. Только Хелен могла одеться в белое для посещения пейнтбольного парка. Мистер Бексли чем-то недоволен, сидит, руки скрещены на груди – лягушка-бык в хаки.

– Хорошенько повеселитесь! – кричит Хелен. – И помните, мы вас видим!

Устрашающий окрик Большого Брата отзвучал в наших ушах, и мы начинаем.

Джошуа зачитывает составы первых команд, я оказываюсь в одной с ним. Мы выдвигаемся на поле брани с нашими товарищами – Энди и Аннабель. Двое гаминовцев, двое бексливцев. Наши противники выходят шеренгой, в том же соотношении. Джошуа, наверное, подобрал так все команды.

Надо было мне нарушить молчание в эту последнюю неделю и спросить у него, что он задумал, но неловкость, возникшая между нами, была непреодолима. К тому же моя идея корпоративного отдыха была полностью отвергнута, а настроение испорчено. Он похитил у меня инициативу и оказался способен чертовски здорово все организовать.

Но теперь я ощущаю, что воздух наполнен осязаемым восторгом. Ясно, моя блестящая идея теперь будет записана на счет достижений Джошуа. Я такая идиотка.

Замечаю Мэрион с флагом. Она весело машет, зажав в зубах шариковую ручку, в руке – планшет, а на груди висит бинокль. Эта женщина относится к своей мнимо важной работе с большой серьезностью.

– Какой у нас план, команда? – Противников я не вижу.

– Будем держаться вместе или пойдем врассыпную? – Анабель сомневается.

– Хмм, я бы сказала, что стоит держаться вместе, раз уж наша задача – сплочение коллектива.

Я облокачиваюсь на тонкие сосновые ветки. Хочется вытереть лицо. В этом костюме так жарко, что я близка к обмороку.

– Мы должны выбрать одного человека, который пойдет добывать флаг, и защищать его, – предлагает Энди, и это неплохая мысль.

– Мне нравится. Кто возьмет это на себя?

Аннабель и Энди косятся на Джошуа, они явно его боятся. Почему-то шлем не выглядит на нем глупо. Руки в перчатках кажутся достаточно мощными, чтобы проломить стену. С него нужно сделать миниатюрную фигурку и продавать ее в игрушечных магазинах маленьким мальчикам, склонным к агрессии.

– Аннабель, – выносит приговор Джошуа. – А если ее подстрелят, мы пойдем за флагом в алфавитном порядке по именам.