Мой любимый сфинкс

– Вообще-то у нас это не принято. – Голос в трубке стал чуть суше. – Если у вас вопрос, связанный с проживанием на базе, то вы вполне можете задать его мне. Я сделаю все, чтобы обеспечить ваш комфорт.

– Нет-нет, мне и так очень комфортно. Все в порядке. У меня вопрос личного характера. Вернее, не совсем личного, конечно, но я не могу сказать вам, по какому поводу мне надо с ним переговорить. Но поверьте, это очень важно. Это имеет отношение к случившемуся на базе.

– Я передам Александру Федоровичу, что вы его ищете, когда он вернется, – все так же учтиво сказала телефонная барышня. – Сожалею, но больше ничем помочь не могу.

– Простите, а вы не знаете, где господин Аграфенин? – Злата вдруг подумала, что в отсутствие Аржанова вполне может довериться ему.

– Извините, информации о местопребывании гостей мы не даем.

– Спасибо, – убитым голосом сказала Злата. – Но вы хотя бы можете мне гарантировать, что Александр Федорович узнает о моем звонке сразу же, как придет?

– Да. Я ему передам. – Голос в трубке уже веял арктическим холодом. – Всего доброго, госпожа Добровольская.

– Интересно, за кого они меня приняли? – пробормотала Злата, прижимая к щеке трубку, в которой запищали гудки. – За сексуально озабоченную даму, которая бегает за хозяином, пытаясь обратить на себя его внимание, не иначе. Ну или, в лучшем случае, за идиотку.

В раздражении она бросила трубку на рычаг, но, соскользнув, та поехала по прикроватной тумбочке, зацепила стоящий здесь же флакон духов и упала, повиснув на шнуре. Флакон, звякнув в тихом предсмертном вскрике, разлетелся, ударившись о плиточный пол, на маленькие осколки. В комнате нежно и тревожно запахло духами.

– Вот черт! – У Златы даже слезы брызнули из глаз. И не то чтобы духов ей стало жалко, хотя флакончик был почти новый. Просто все сегодня шло наперекосяк. И Аржанова не было, и духи разбились, и в комнате теперь невозможно пахло, и вообще ей стало жалко себя, маленькую и беззащитную, остро нуждающуюся в чьем-то надежном плече, чтобы выплакаться.

Но надежного плеча не было. Не только сейчас, но и вообще. Не Артема же считать надежным плечом, на самом-то деле! Это он всегда жалуется на жизнь, используя Злату как жилетку, спрашивает советов и ищет ее утешения.

Сердито хлюпнув носом, Злата решительно вытерла выступившие слезы и отправилась в ванную за щеткой, чтобы собрать осколки, и тряпкой, чтобы вытереть лужицу на полу. По дороге она пошире распахнула окно, чтобы выгнать в летнее небо одуряющий запах духов.

«Как я тут спать-то сегодня буду?» – мимоходом подумала она. Впрочем, эта мысль покинула ее головку, не задержавшись в ней. Злата относилась к породе людей, которые предпочитают действовать, а не жалеть себя попусту.

Прибравшись, она все-таки решила провести время, оставшееся до ужина, в беседке. Во‑первых, на свежем воздухе дышалось гораздо легче, чем у нее в комнате. Во‑вторых, лишенная возможности действовать, она чувствовала себя в четырех стенах как в клетке. И в‑третьих, она надеялась перехватить Аржанова сразу, как он вернется, чтобы не находиться в зависимости от девушки на ресепшен.

Взяв все ту же книжку с вложенной в нее запиской, она сбежала вниз по лестнице и заняла место на своем наблюдательном пункте. К девяти вечера детектив был осилен. Не прочитан. А именно осилен. Несмотря на довольно увлекательный сюжет, Злата практически не запомнила его перипетий. Мысли были заняты совсем другими вопросами.

Точно так же она не могла сказать, кто ходил вокруг беседки, хотя периодически к ней подсаживались какие-то люди и даже пытались вступить в беседу. Кто именно это был и что от нее хотели, Злата помнила смутно. Глаза ее то и дело отрывались от книги, чтобы посмотреть в сторону автостоянки. Огромного черного джипа, на котором они с Аржановым несколько дней назад ездили в поселок, на месте по-прежнему не было.

Неожиданно зазвонил телефон, заставив Злату вздрогнуть. Номер был ей незнаком.

– Да, – аккуратно сказала она: в последнее время незнакомые номера казались ей опасными, как и все, что происходило вокруг.

– Злата, это Аржанов, – сказала трубка, и Злата, вскочив со скамейки, почувствовала, как тает ком где-то в горле. – Я звонил узнать, как дела, и девчонки сказали мне, что вы меня разыскиваете. Что-то случилось?

– Нет, Александр Федорович… Саша, ничего не случилось. Я просто хотела с вами поговорить. Мне подбросили записку, в которой написано, кто убил Громова. Но чем больше я про это думаю, тем больше мне кажется, что это неправда. И вообще мне кажется, что с этой запиской что-то не так.

– Я сейчас приеду. – Аржанов говорил сухо и отрывисто. – Кто-нибудь еще знает про это?

– Про записку – Света и Константин Алексеич, а про все остальное – только я. Я бы хотела поговорить с вами. У меня такое ощущение, что я что-то слышала. Или видела. И это может пролить свет на разгадку убийства. Только я никак не могу понять, что же именно я такое слышала или видела. Вы ведь мне поможете разобраться?