Мой любимый размер

- Мам, Тигруля у тебя? Ему нужно уши обрабатывать,- снова зовет Васятка. Я сползаю с кровати, пытаясь нащупать чертов халат, которого нет нигде. Не помню ничего, только чужие руки на своем теле, губы, горячечный шепот. Только прикосновения сладкого греха, помогающие уйти от реальности. Тагир чуть шевелится во сне, поворачивается на бок, когда я подхватываю найденыша. Лоскуты на кровати очень знакомые. Откуда они? Это же мой любимый халат. Задерживаю взгляд на идеально вылепленных мужских бедрах, скольжу взглядом по телу бога. Нужно бежать.

- Сейчас, милый, — выдыхаю судорожно, устремляясь к шкафу. – Подожди немного. Я помогу тебе закапать котенку в уши, а потом приготовлю завтрак. Ты меня слышишь? И гулять сегодня пойдем.

Я говорю в пустоту, мне это надо. Надо понимать, что я живу, что это реальность, что все, что вчера произошло не просто страшный сон.

- Светка,- тихий шепот заставляет замереть на месте. – Ты ведь моя?

- Твоя,- шепчу сдавленно, наконец осознавая, что я и вправду принадлежу ему – этому хищнику с улыбкой мальчишки. Он смотрит на меня так, что ноги немеют. Он смотрит на меня, как на вещь. Принадлежащую ему игрушку. Тагиру больше не нужны доказательства, он знает, что я уже не хочу бежать от него. Не хочу и это осознание вонзается ножом под лопатку, вместе с проникающим в душу взглядом мужчины на кровати.

- Иди к сыну, Светка,- ухмыляется Тагир.- Знаешь, пора нам обновить твой гардероб. Эта унылая футболка совсем не идет королеве.

- Ты перепутал,- криво улыбаюсь я.- Я всего лишь фаворитка, а это совсем другой статус.

- Ты дура,- беззлобно хмыкает мой персональный демон, обматывая простыней узкие бедра.- Я приеду к обеду, и поедем по магазинам. А сейчас мне нужен завтрак, душ и кофе. Светка, я до одури хочу...

- Кофе?

- Тебя,- его хриплый голос заставляет рассыпаться на мелкие песчинки, течь жидким воском предавая свою жизнь.

- Васька ждет,- слишком резко отвечаю я, прижимая к груди котёнка, будто он сможет встать на защиту моей еще не до конца выжженной добродетели. – Тигруле нужно обработать уши. И завтрак... А потом мне на работу. Опаздывать нельзя. Тагир Ромуальдович, пожалуйста...

- Нет, ты все таки дуреха,- в глазах хищника плещется смех, который вырывается наружу, словно грохот сходящего с гор селя. И я вижу на мужской шее синего «барса», с изуродованным глазом. – Я бы съел буйвола, если ты не против. Но сойдет и манная каша.

- Ты ведь не отпустишь меня,- вопрос сам срывается с языка.

Его настроение меняется, как южный день. Я никак не могу привыкнуть к этому. На красивое, словно из камня высеченное лицо набегает грозовая туча. Я теперь его, но знаю. что моим он никогда не станет. Видно такая у меня судьба.

- Ты сама не захочешь, чтобы это случилось,- выдыхает он.- Я обещаю.

 Васятка сидит в кухне и ест бутерброд с вареньем, когда я наконец вырываюсь из объятий Барса. Такой маленький, самостоятельный, мужчина. Он так похож на того, кем я болела, кем бредила, кого вчера потеряла теперь уже навсегда. Жив, и это главное.

- Ма, тот дядька, который вчера сюда приходил, он кто? – тихо спрашивает сын, и мне кажется, что начинается землетрясение. Пол под ногами ходит ходуном, заставляя вцепиться в столешницу, на которой сидит недовольный котейка.

- Полицейский,- выдыхаю, борясь со рвущимся из груди криком,- Вась, тебе это не нужно. Взрослые проблемы не должны быть интересны маленьким мальчикам. Давай лучше Тигрулю подержи. Только смотри, чтобы он тебя не ободрал.

- Я уже взрослый,- супит брови мой мальчик. Так же как Тагир. Он перенимает от него все, впитывает, словно губка. И это меня расстраивает и заставляет задыхаться от странного чувства нереальности. – А Тагир теперь мне кто? Папа.

- Нет,- горло сжимает тугой обруч. Как объяснить сыну, что я отдала наши жизни взамен на ...

- Ну почему же нет, Светик?- вкрадчивый голос, словно раскат грома. – Василий, ты же не против, если я буду рядом с вами? Вы нужны мне. Все очень не просто, мужик. Но мы справимся, правда, Света? Дай сюда...

 Он выхватывает из моих пальцев пипетку и прижимает несопротивляющегося котенка к столу. Минута, и капли в ушах непослухи, который даже не мяукнул ни разу во время экзекуции. Хотя, когда мы с Васяткой его лечим он орет и вырывается. Но Тагиру нельзя противиться. Никто не может.

- Если ты ее обидишь, я... – тихо шепчет мой маленький сын, и в его глазах столько решимости. Господи, когда он успел так вырасти, повзрослеть. Сейчас он копия своего биологического отца. Только сейчас.

- Я клянусь тебе, что никогда в жизни не причиню вам страданий,- серьезно говорит Тагир, пристально глядя в глаза ребенка. И чувствую невидимую связь, образовавшуюся между двумя мужчинами: большим, просто огромным  и маленьким, но бесконечно мудрым и сильным. Ну вот и все.

- Хорошо,- перед нами снова простой ребенок, болтающий ногой и жующий бутерброд. Но моя жизнь ровно минуту назад сделала последний крутой вираж.

Эх, Егоров. Ты был мне так нужен. И сейчас я просто теряю связь с тобой. Словно кто – то невидимый рубит этот гордиев узел волшебным колуном.