Мой любимый размер

 Он пришел сегодня сюда попрощаться навсегда. Сел на скамейку и уставился в пустоту, не в силах объяснить себе чего ждет. Наверное еще одного доказательства своей правоты.

- Мяч подай,- крикнул долговязый мальчишка, явный лидер уличной компании, обращаясь к своему приятелю, в котором Василий сразу опознал сына Светланы. Вздрогнул, уставился на яркий мяч, выкатившийся прямо к его ногам, в его прошлом не было таких красивых. Обычные, вечно рваные, черно – белые игрушки. Их даже на день не хватало.  И вот вдруг он странно вернулся, во время полного и безграничного счастья. Провалился в петлю времени.

- Ты чего? Нашел подавальщика.

 Маленький мальчишка, насупившись, глянул на противника, сжав кулаки. И Егорову показалось, что он и вправду там, в своем детстве, смотрится в зеркало маминого трельяжа, рассматривая противные веснушки оккупировавшие его нос, с трех ракурсов. И даже этот непослушный вихор его.

- Не бузи, Громушкин,- миролюбиво проговорил долговязый. – Просто мать мне не разрешает к незнакомым дядькам приближаться, а наша команда счет ведет. И ты, кстати, пенальти бить должен. Не забыл?

Нет, он не успел додумать, когда серьезный мальчишка приблизился. Мяч в руках, казался Егорову раскаленным пушечным ядром.

- Дядь, это наш мячик,- твердо сказал ребенок, окатив взглядом серых глаз. Таких же восхитительно – серьезных, как у его матери. – Отдай.

- Вот, держи. Прости, — почему-то смешался всегда уверенный в себе полковник полиции. – Слушай, как тебя зовут?

- Ну, вообще – то мама мне запретила разговаривать с незнакомыми людьми,- серьезно ответил мальчик.

- Я полицейский,- удостоверение в нагрудном кармане пришлось кстати.- Собираю информацию. Как зовут тебя?

- Васька,- простодушно ответил ребенок протянув для приветствия ладошку. По – мужски, как положено. Кто его научил этому? Беросов?   Егорову показалось, что его перевернуло вниз головой и со всей силы приложило об потрескавшийся асфальт. Это ведь Тагир смотрит с ЕГО сыном футбол по телевизору, играет в шахматы вечерами. А потом укладывает в кровать и идет к Светке. И от этого так душно, что хочется вздернуться. Но теперь даже эта малость ему недоступна. Покончить с собой, узнав, что в этом мире есть его продолжение – верх глупости. Просто преступление. - Ой, точнее Василий Васильевич Громушкин. Вы же должны в протокол записать. Я видел в фильме. Полицейские крутые. А пистолет есть у вас?

- Мы с тобой тезки. Я тоже Василий,- одеревеневшими губами попытался улыбнуться. Вышло плохо. -А у папы твоего есть пистолет? – тихо спросил Егоров. Горло сдавило, в голове казалось прямо сейчас разорвется мозг. Надо же, просить пацана сдать родного, пусть и не по крови человека. Верх подлости. Только бы не ответил. Он так не хотел.

- Нет у него отца,- заорал долговязый, желая унизить конкурента. От злых слов щека ребенка дернулась, и он снова сжал кулаки. – И не было никогда. Мамкин трахарь есть, а папки нет. Безотцовщина.

- Мой папа погиб, он был спецназовцем,- сквозь зубы проговорил мальчишка, но Егоров увидел в его глазах слезы. И сердце пропустило сразу пять ударов. Что же они натворили? Почему ему в голову не пришло найти свою Светку. Все могло быть иначе. И мальчишка этот его копия. Не нужны никакие экспертизы – он его. И столько времени упущено. А сколько людей жили несчастными все это время. А теперь что?

- Ага, космонавтом,- издевательски захохотал долговязый. – До сих пор на орбите где – то болтается. Гром, открой наконец глаза. Твой отец просто вас бросил.

- Простите. Я больше не могу говорить, у меня есть одно важное дело. Мяч отдайте,- рубленными фразами вдохнул ребенок. ЕГО сын. Он ЕГО, Василий ни усомнился ни на минуту.

- Будешь бросать, целься в солнечное сплетение, и постарайся снаряд завертеть,- шепнул Егоров.

- Спасибо,- шепнул Васька младший.

 Егоров встал с лавки. Его мать знала. Не могла не знать. Ей просто было выгодно это скрыть. Страшно, когда с глаз падают розовые очки. Страшно и больно.

 Уйти Егоров не успел. Черный джип, ревя мотором, буквально влетел во двор.

 Беросов, огромный, похожий на быка выскочил из машины. Впервые в жизни видел Егоров всегда хладнокровного бандита в таком состоянии. Тагир был похож на ангела смерти.  Бита в его руках казалась зубочисткой.

- Я думал, ошибся, легавый. Думал – привиделось что ты тут трешься. Нет. Сегодня одна птичка принесла мне на хвосте очень интересную инфу. И знаешь, теперь я тебя убью.

 Первый удар, казалось выбил весь воздух из легких. Егоров задохнулся от боли.

- Это моя женщина, сука,- прошипел Тагир, склонившись к нему так близко, что полковник почувствовал аромат ярости. – Не отдам. Ты понял? И даже если придется сравнять тебя и всю твою гребаную семейку я это сделаю. Старый пердун генерал, кстати давно тебя слил, Егоров. Ты думаешь почему я на свободе до сих пор? Все продается  и покупается, разница лишь в цене. Уйди с дороги, тварь.

- Барс, ты же понимаешь – это нападение на сотрудника. Я могу тебя сгноить.