Мой личный враг

- А то она эфир не видела! - воскликнула Вика. - Нет, ты и вправду того или притворяешься? Она в титрах твоей программы была, придурок! А кино она монтировала совсем не то. В ее кино про Глебова ни слова не было. Конечно, при случае ты все на нее свалишь, а если она станет опровергать? Что, в суд пойдем? Права качать, как шахтеры?

- Я думал, Глебов сгинет... - пробормотал Андрей.

- Все так думали, - отрезала Вика. - На то и мозги, чтобы думать. Я тебе телефончик дам. Ты позвонишь, скажешь адрес и заплатишь. И все.

- Что? - спросил Андрей. - Убить?..

- А у тебя есть другие предложения? - улыбнулась Вика.

- Как же ты одна справилась, Санька? - удивленно спросила Маша.

Они сидели втроем у Маши на кухне, в Потаповском, пили кофе и обсуждали свои не слишком веселые дела.

- Сама не знаю, - сказала Александра. - Такая злость напала, я думала, что кого-нибудь поколочу или окна разобью, что ли...

- Позвонила бы, - перебила Ладка.

- На Канары? - спросила Александра.

- Да хоть бы и на Канары, - ответила Лада. - Все равно не отдых был, а черт знает что. Ни секса, ни кайфа, одни телефонные звонки с утра до ночи.

- Почему? - спросила Маша.

- У него неприятности какие-то, - поморщилась Лада.

Ей не хотелось об этом говорить. Уже несколько дней Васятка не звонил и не приезжал, а она, будь он неладен, как-то незаметно к нему... привыкла. Остальные любовники появлялись и исчезали, не оставляя следов, а к этому вот... привыкла.

- У всех неприятности, - подытожила Маша. - Черт побери их совсем...

- У меня приятности, - вклинилась Александра. - Вчера Леша Бобров позвонил, они делают какой-то опрос для "Нестле", и мне предложили смонтировать...

- Ты уже один фильм смонтировала, - заметила Лада. - Остановись.

- Но деньги же... - жалобно отозвалась Александра, понимая, что Лада права. - И нужно приехать всего один раз. И монтажная не в "Останкино", а рядом со мной, на "Соколе".

- А деньги сразу дадут? - спросила недоверчивая Лада.

- Сегодня же, - заверила ее Александра. - Боброва я давно знаю, он себе не возьмет, а сотрудникам заплатит.

- Знаем мы таких Бобровых, - хмуро сказала Ладка. - И тоже довольно давно.

- Да что ты все бухтишь? - повернулась к ней Маша. - Не пропадет твой Васятка. Выберется. Он в замминистры без тебя вышел! Что это ты взялась за него переживать?

Они помолчали. Александре смерть как не хотелось ехать в монтажную, да еще на ночь глядя, поэтому она, как могла, тянула время.

- Нашлась, значит, Ванькина кассета, - задумчиво проговорила Маша. - И все это время она была у тебя в шкафу...

Александра рассказала девицам все, включая беспримерный подвиг Кати Матвеевой, поверившей ей и заставившей поверить Глебова. Тогда же они решили, что конспирацию можно пока отменить.

- Но видишь, все равно ничего не помогло, - пробормотала Александра. Глебова сняли, а от Вешнепольского ни слуху ни духу...

- Был бы жив... - сказала Маша, встала и ушла на кухню.

- Что-то мне кажется, - раздумчиво проговорила Лада, - что этим дело не кончится. Глебов - он, поди, не совеем дурак и наверняка попытается найти тех, кто его подставил.

- Ну, к нам это отношения не имеет, - уверенно заявила Александра. - Те где-то намного выше. Очевидно, даже выше Викиного папаши.

- А Победоносцев? - заводясь с пол-оборота, начала Лада. - Он на всю страну его "прославил"! А вдруг Ванька Вернется?!

Они тяжело задумались.

- А как бонапартист отреагировал на перспективу провести, ночь без тебя? - спросила Лада. - Не выразил желания встретить-проводить?

- Да чего меня встречать-провожать, когда от монтажной до дома ровно семь минут, а сейчас еще рано? - Александра чувствовала необходимость заступиться за Филиппа, которому, конечно, и в голову не пришло, что ее нужно бы встретить с работы.

- Ты бы хоть ему намекнула, чтобы он к подъезду выдвинулся, посоветовала из кухни Маша. - Постоял бы, воздухом подышал...

- Идите вы...- буркнула Александра и поплелась в прихожую одеваться.

Куртка была холодной и влажной. Сразу после Нового года вместо крещенских морозов пришла оттепель, лил дождь, подъевший почти весь снег, на тротуарах стояли глубокие лужи, и по дороге от метро Александра попала под дождь. Куртка промокла, и одеваться было противно.

- Подожди, - приказала Ладка, поднимаясь. - Я, конечно, не Филипп, король Франции, но, так и быть, отвезу тебя хотя бы туда. Кто знает, во что ты еще по дороге можешь вляпаться...

- Ничего страшного, - убеждал Филиппа усталый молодой врач, приехавший на "Скорой". - У нее просто нервный шок, довольно сильный, и еще эти порезы...

- Да, да, порезы, - повторил Филипп. Он не мог смотреть на Александру, он отворачивался от дивана, на котором она лежала, неподвижная и бледная, как неживая. Ему было стыдно. Он знал, как виноват перед ней.

- Ничего страшного, - твердил врач, который с первого взгляда понял, что Филипп иностранец. И это раздражало его еще больше.

"Да, - думал он язвительно. - У нас на улицах, случается, убивают. Нечего по ночам болтаться. А уж коли ты такой заботливый, мог бы оторвать задницу от кресла и подождать у подъезда, глядишь, ничего бы и не было..."