Мой капитан - киборг

Я даже не моргнул — не было сил. Последние три дня казались адом… «Вилли» направлялся в Лордон — это единственное, что радовало. Все остальное было горько и уныло.

Когда этот ублюдок поднял на меня свои трусливые глаза, я даже не смог пересилить себя, чтобы сделать шаг. Допрашивали Сэта и занимались формальностями Бен и Джон, а я просто запретил себе чувствовать и осознавать вину этого предателя. Не до него сейчас было.

— Даррен, — позвал Бен второй раз, и я нашел в себе силы обернуться от лобового стекла. — Я принес чаю…

— Спасибо, — не узнал собственного голоса и прокашлялся.

Бен поставил чашку передо мной и тяжело опустился на соседний стул. На мостике было пусто, меня одного было достаточно, чтобы следить за системами «Вилли».

— Послушай, я не буду извиняться, что вмешиваюсь, — начал он решительно. — Тебе не в чем себя обвинить…

Мне казалось, я схожу с ума. Все эти три дня я только и делал, что прокручивал в памяти эти долбанные тринадцать минут двадцать шесть секунд. Как несся коридорами и молился, чтобы Лаки осталась жива. Я ведь тогда был уверен, что с ней беда. Почему же долбанные рефлексы взяли верх в ту самую секунду, в которую увидел ее целой… но с бластером?!

— Даррен, ты — наш капитан. Если бы ты поступил иначе — у нас бы были проблемы. Тебе не в чем себя упрекнуть.

С одной стороны — да. Информация от Кайла и то, что первым бросилось в глаза — Сэт в углу, согнутый пополам, и Лаки с оружием… В такой ситуации сложно чувствовать — надо думать. Или действовать на рефлексах. Я не мог позволить себе ошибки.

У нее не было права на оружие. Откуда оно у нее — предстояло бы разобраться. Кто стрелял и почему — тоже. Поэтому правилами предписано «обезоружить». А потом разбираться. И это было правильно. Но чертовски горько… и невыносимо больно.

Потому что можно было утешать себя сколько угодно исправным мозгом, только когда в душе все сгнило от сырости — ничто уже не спасет.

Я ей не верил. И дал понять. Я, который бился с ее недоверием, завоевывал ее, убеждал подпустить меня ближе…

И она доверилась. Она поверила мне, а не этому отморозку! Мне! Старалась спасти меня снова! А я все растоптал в пыль.

— Спасибо…

— Почему не поговоришь с ней?

— Я не знаю, что сказать…

Я правда не знал. За такое не просят прощения. Это невозможно.

— Она не ест ничего, — попробовал нажаловаться Бен.

— Ест. Ночью, — покачал я головой.

Если бы не ела, я бы уже нашел повод поговорить. Но Лаки — умная женщина. Она мне его просто не давала. Сидела в каюте все время, выходя только по ночам. Шла в бассейн, грелась в сауне, наведывалась к Вестерну ближе к утру, зная, что док не спит с трех, и снова пряталась в каюте.

— Даррен, так нельзя, — сурово заметил Бен. — Ты ведь точно ничего не ешь.

— Я не маленький, Бен, — начал раздражаться, ворочаясь в кресле. — Разберусь.

— Обещай, что разберешься, — поднялся он. — И что под «разберусь» ты не имеешь в виду просто взять и отпустить ее.

Я прикрыл глаза и откинулся в кресле. Казалось, не было сил даже дышать. Никогда такого не испытывал. Хотелось сдохнуть. Малодушно. Быстро и безболезненно, по-собачьи. Потому что выносить собственную ничтожность было тяжело.

Но вселенная будто почувствовала, что я на грани, и послала мне ангела…

Как я принял вызов — сам не понял. С трудом навел резкость на планшете.

— Капитан Джонс, привет, — улыбнулся «ангел».

— Привет, Рошель, — прохрипел я и потянулся к остывшему чаю, чтобы промочить горло.

В Лордоне была ночь — я видел кусочек неба за ее спиной. Сама девушка сидела в знакомом халате, такая уютная, и… я улыбнулся атрофированными мышцами лица. Вышло, наверное, не очень, потому что она прищурилась:

— Кажется, пришла моя очередь тебя спасать.

— Из такой задницы не спасают, Рошель. — Я протер лицо руками. — Лучше расскажи, как вы.

Кайл мне исправно отчитывался все эти дни о дочери Лаки. Оказалось, Харрес просто отдал девочку. Осознал всю глубину проблем, которые заготовил Кайл своей кампанией, и просто пошел на попятную. Теперь Лаки являлась законным опекуном, а бывшему мужу без ее ведома даже приближаться к дочери было запрещено. Да и не особо он рвался, как выяснилось.

— Мы — как обычно, — улыбнулась она.

— Когда ты к нему вернулась?

— Он позвонил и попросил помочь с решением о дочери Лаки, — закатила она глаза. — Отдавать в приют — не вариант, но и ему одному ребенка брать было бы… странно.

Я улыбнулся, качая головой:

— Спасибо.

— Не за что, Даррен. Джи с Денни та еще сладкая парочка! Ты бы их видел…

Она долго рассказывала мне, как дети проводят время вдвоем, а я слушал и улыбался, чувствуя, что немного оживаю.

— Я звоню Лаки по три раза в день.