Мои грехи, моя расплата

– Оттуда они могли бы вылететь за границу. Загранпаспорта у них есть, визы – вряд ли, но есть же безвизовые страны… Но они никуда не вылетали. И на поезд билет не брали…

– Может, они автобусом до Киева?

– На автобус билеты безымянные…

– Безымянной будет твоя могила, если ты не найдешь мне Ефима. Носом рой, а найди его…

– Возможно, он где-то в окрестностях Харькова. В городке каком-нибудь или в деревне, – рассуждал Кречетов. – Он же после комы, врачи говорят, что в таком состоянии он еще долго не сможет ходить. А в самолет своим ходом надо. Может, отлеживается где…

– Зачем ты мне это говоришь? – холодно посмотрел на него Болек. – Мне все равно, в каком он состоянии. Я поставил тебе задачу, в средствах не ограничиваю, если не хватает людей – найди… Короче, делай что хочешь, но голова Болотова должна лежать у меня на столе. Вопросы?

– И сколько у меня времени?

– Не знаю. Смотря как будешь его искать. Если спустя рукава – спущу с тебя шкуру. Если будешь стараться… Когда найдешь, тогда и найдешь, но чем быстрей, тем лучше…

Болек понимал, что найти Ефима будет непросто, но при этом готов был искать его всю жизнь.

* * *

Вид моря с высоты птичьего полета захватывал дух. Но радости особой не было. Ефим не был птицей и не мог летать. И чтобы выйти к морю, ему нужно было преодолеть крутой спуск. Город совсем рядом, но и до него добраться непросто – вниз еще ничего, а пока поднимешься, семь потов сойдет. Но не в поисках приключений забрались они на этот скальный мыс, не живописные виды их привели сюда. Жилье здесь дешевое – как по цене, так и по качеству. Давно не крашенная мазанка с крохотным двориком, на краю которого, нависая над пропастью, шатко стояла сортирная будка, куда в сильный ветер и заходить было страшно. С водой тоже проблемы – родник в скалах находился не так далеко, как море, но все равно запыхаешься, пока сходишь туда-обратно.

Дана понимала, что Ефим очень слаб, и заботы по хозяйству взяла на себя. Сначала он с удивлением смотрел, как она разжигает огонь в маленькой кирпичной печи, как варит на ней смесь для малыша и кашу для него. А когда она собралась за водой, не вытерпел, схватил ведра и отправился к роднику сам. Ничего, выдюжил. И воды натаскал, и белье постирал. А потом еще на пару с Даной порядок в доме наводил – подбеливал изнутри стены, мыл окна, надраивал полы.

Быт худо-бедно они наладили, протоптали дорожку и в магазин, где они, увы, далеко не все могли себе позволить. Дана купила бутылку дешевого вина и макароны, которые заправила потом плавленым сырком. Это и был их праздничный ужин, тихое торжество по поводу начала новой жизни. Но прежде чем сесть за стол, им пришлось уложить спать закапризничавшего Сашеньку.

– Ты еле живой от усталости, – взглянула Дана на Ефима. – Может, ляжешь?

– Лягу. Потом. И с тобой… – задорно улыбнулся он.

– А сила будет? – игриво спросила она.

– Само собой, – кивнул Ефим в предвкушении вожделенного события.

Дана старалась следить за собой даже в условиях, близких к полевым, но это не очень хорошо у нее получалось. Она давно уже не была у парикмахера, косметикой почти не пользовалась, ногти местами сломанные. И фигура уже не та, что раньше. Хоть и слегка, но Дана все же располнела. Однако ее красота и женственность никуда не делись.

– Вино не пью, откуда сила? – улыбнулся Ефим. – Выпью вина, будет и сила…

На этот напиток он возлагал большие надежды. Хмель одолеет усталость, разгонит по жилам застоявшуюся кровь, которая взбодрит его мужское начало.

Штопора не было, взять неоткуда – ближайший жилой дом находился метрах в двухстах. Пришлось заталкивать пробку внутрь бутылки. Дана лишь мило улыбнулась, наблюдая за его потугами.

Вино ей не понравилось, и она поспешила сообщить об этом:

– Какая гадость!

– Это, конечно, не «Шато Марго»…

– Ничего, «Шато Марго» будет и «Шато Латур», – нежно улыбнулась она. – Я в тебя верю, мой дорогой…

Чувствовал себя Ефим, мягко говоря, неважно. Головные боли, тошнота, слабость. И душа ноет: ощущение такое, что не выбраться из жизненного тупика. Но если Дана в него верит, он горы свернет, чтобы оправдать ее надежды. Ему очень тяжело, но он знает себя, знает, на что способен.

– Ты верь. И действуй. А я буду тебе помогать. И Сашенька тоже… – как бы в шутку, но вместе с тем всерьез сказала Дана.

– Только на вас вся надежда…

Крепленое вино всколыхнуло и разогрело кровь.

– Кажется, нам уже пора, – подмигнув Дане, Ефим показал на дверь спальной комнатушки.

– Мне тоже так кажется…

От вина и волнения щеки у Даны покрылись красными пятнами. Глядя на нее, трудно было заподозрить ее в неприязненном отношении к сексу.

– Не знаю, что со мной происходит, но я тебя очень хочу, – сказала она, снимая с него рубаху.

– И я тебя, очень-очень…

Он повалил ее на кровать, распахнул полы халата, под которым уже ничего не было. И чуть не задохнулся от восторга, когда она впилась в его губы жарким поцелуем. Раньше с ней никогда такого не было…

– Хочу тебя, хочу…

Ефим страстно желал Дану. Душа требовала любви, ласки. Но вдруг оказалось, что его «хочу» было крепким только на словах.