Мои грехи, моя расплата

Выглянув из своей комнаты, он обнаружил, что соседняя дверь приоткрыта – как будто Болек нарочно занялся Ларкой, чтобы Ефим почувствовал себя уязвленным. Может, он сделал это в отместку за то, что Ларка в свое время спала с ним…

Но Ларка ему не нужна. У него есть Дана, которую он должен был сегодня вырвать из цепких лап Телегина. Он тайком проникнет к нему в дом, прикончит его двумя-тремя выстрелами и вместе с Даной уедет в Москву, где он откроет целую сеть столовых экономкласса, станет долларовым миллионером… Черт, откуда он может знать, чем он займется в Москве, чего достигнет? И почему Ларка стонет голосом Даны?..

В комнату он вошел на негнущихся от волнения ногах. И остолбенел. Только во сне могло привидеться, что Дана могла получать удовольствие от секса. Она лежала под мужчиной, упоенно извивалась под ним и стонала, как шлюха из порнофильма. Болек смотрел на Ефима и хохотал.

Ефим вдруг вспомнил, что должен сойтись с этим подлецом на ринге. Сам Телегин дал ему такое указание. Перчатки у него на руках, сейчас он ударом ноги собьет подлеца с Даны и мощной тройкой припечатает его к полу. Победа за ним. А с Даной он разберется…

Но палец на руке Болека превратился вдруг в ствол пистолета. Выстрел, взрыв в голове, темнота… Но слышно, как кричит Дана:

– Ефим! Ефим! Очнись! Ефим!! Я тебя люблю! Ефим!!! Ну, пожалуйста!..

Этот голос вытащил его из черных глубин. Сначала он почувствовал, как что-то теплое капнуло ему на нос, затем открыл глаза и увидел Дану. Она плакала, склонившись над ним.

– Сука! – зло, сквозь зубы процедил он.

Как она могла? Как она могла отдаться Болеку?.. Но Дана не могла слышать его, потому что на лице у него была маска. Улыбка осветила ее лицо, слезы вмиг высохли.

– Я же вам говорила! Я же вам говорила!!!

Ефим не понимал, к кому она обращалась. К Болеку? Но почему тогда на «вы»? Может, к нему и к Ларке вместе?

– Да, это, конечно, нонсенс, – отозвался чей-то изумленный голос.

Ефим увидел лицо склонившегося над ним мужчины в белом халате. Он с удивлением смотрел на него сквозь толстые стекла очков в роговой оправе.

Мужчина снял с Ефима маску.

– Как вы себя чувствуете, пациент?

Пациент?! Ефим вспомнил, что в него стреляли, пуля попала в голову. Поэтому он сейчас находится в больнице. Но как Дана смела прийти к нему после того, что сотворила.

– Скажите ей, чтобы эта дрянь ушла! – громко, но не совсем внятно сказал он, показав на нее рукой, в которую воткнуты были какие-то трубки.

– Кто дрянь? Ваша жена?! Ну да, ну да…

– Что ну да?

– Я не знаю, что вам там привиделось. Но я знаю, что вы вышли из комы… Вы можете разговаривать, я так понимаю, двигательная функция присутствует, не знаю пока, насколько… Вы находились в коме. И знаете, как долго? Год и пять месяцев…

Ефим не верил своим ушам. Он слышал, что в коматозном состоянии человек может находиться годы, но никогда не думал, что это может относиться к нему самому… Семнадцать месяцев в коме. Семнадцать месяцев, вычеркнутых из жизни…

– И все это время ваша супруга находилась при вас! – сказал врач. И похлопал Ефима по плечу. – Мы еще вернемся к этому разговору. Я сейчас…

Он ушел, и его место тут же заняла Дана. Радость еще светилась на ее лице, но уже уступала место тревоге.

– Он же пошутил? – спросил Ефим.

– Нет.

– Что, год и пять месяцев?

– Да. Как ты себя чувствуешь?

– Ничего. Тошнит немного, голова кружится. И в животе какой-то сумбур…

– А встать не сможешь, – констатируя, сказала она.

– Не знаю… А надо?

– Надо… Очень надо… Ничего, у меня еще есть немного, санитарам заплачу…

Где-то совсем рядом заплакал ребенок. Ефим дернулся, как будто по нему пустили ток, приподнялся на локте и увидел лежащего в детской кроватке малыша.

– Кто это?

– Сын твой.

– Я сплю?

– Полтора года спал, – страдальчески улыбнулась Дана. – Уходить отсюда надо. Я знаю, Борис Павлович Болеку пошел звонить. А это значит… Вторую пулю ты можешь не пережить. И у меня уже сил никаких нет… Уходить нам отсюда нужно…

Ефим вспомнил, как перестреливался с одним киллером и прозевал второго. Нетрудно было догадаться, кто организовал покушение.

Бинтов на голове не было, но он нащупал впадину над виском.

– Пластина там у тебя, – сказала Дана.

Она лихорадочно и, надо сказать, довольно ловко сняла с ребенка мокрые ползунки, достала из сумки под кроватью памперсы…

– Они хотели тебя отключать, – занимаясь ребенком, говорила она. – Я так кричала… Ты слышал, как я кричала?

– Да… Только там такое… Ты же не спала с Болеком?

– Тебе это привиделось? Ничего, и не такое, говорят, бывает… С Болеком я не спала. Но настрадалась…

– Что он с тобой сделал? – встрепенулся Ефим.

Через силу, но он все-таки поднялся с постели. Ноги не повиновались ему, и он рухнул на пол. Дана помогла ему подняться и худо-бедно обрести равновесие.

– Сейчас врачи набегут… Уходить надо… Я знала, что это пригодится…

Из встроенного в стену шкафа она достала одежду – костюм и его кожаное пальто.