Мой друг Мегрэ

Жорж Сименон МОЙ ДРУГ МЕГРЭ

Жорж Сименон

МОЙ ДРУГ МЕГРЭ

Одесса, «Маяк», 1989 г.

Серия: Морская библиотека, кн. 60

Художник: В. Е. Межевчук

Тираж: 150 000 экз.

ISBN: 5-7760-0040-8

Формат: 84х108/32 (130х200мм)

Обложка: твердая

Страниц: 328

Редакционная коллегия:

Г.А. Вязовский, И.П. Гайдаенко,

Г.Д. Зленко, В.П. Казарин,

Л.Ф. Кулиш, В.В. Нарушевич,

Л.Н. Панасенко, И.И. Рядченко

КАБАЧОК НЬЮФАУНДЛЕНДЦЕВ

Глава 1 Пожиратель стекла

«Это лучший паренек во всей нашей округе, а его мама, у которой, кроме него, никого нет, наверное, умрет с горя, если его посадят. Все здесь у нас, в том числе и я, уверены, что он невиновен. Я говорил о нем с моряками, и они думают, что его осудят, потому что судейские никогда ничего не смыслили в морских делах.

...Сделай все возможное, как для самого себя… Я узнал из газет, что ты стал важной персоной в уголовной полиции и…»

Это было утром, в июне. Г-жа Мегрэ в своей квартире на бульваре Ришар-Ленуар, где все окна были раскрыты настежь, заканчивала набивать вещами большие дорожные корзины, а Мегрэ, в рубашке без воротничка, вполголоса читал письма.

— Это от кого?

— От Жориссана. Мы с ним вместе ходили в школу. Он стал учителем в Кемпере. Скажи-ка, ты очень настаиваешь, чтобы мы провели нашу неделю отпуска в Эльзасе?

Вопрос был для нее неожиданным: вот уже двадцать лет они неизменно проводили отпуск у родных, в деревне на востоке Франции

— А может быть, лучше поедем к морю? — И он вполголоса перечитал отрывки из письма: — «…тебе легче, чем мне, получить точные сведения. Короче говоря, Пьер Ле Кленш, молодой человек двадцати лет, мой бывший ученик, три месяца назад сел на борт «Океана» — траулера из Фекана, который ходит ловить треску у Ньюфаундленда. Позавчера судно возвратилось в порт. Через несколько часов в гавани нашли тело капитана, и все признаки указывают на преступление. И вот Пьер Ле Кленш арестован…» Мы можем отдохнуть в Фекане не хуже, чем где-либо еще, — без энтузиазма сказал Мегрэ.

Последовало сопротивление.

— Что я там буду делать?

В Эльзасе г-жа Мегрэ жила у родных, помогала им заготавливать на зиму варенье и сливовую настойку. Мысль, что ей придется жить в гостинице на берегу моря, в обществе парижан, пугала ее.

Спор кончился тем, что она решила взять с собой шитье и вязанье.

— Только не настаивай, чтобы я принимала ванны! Договоримся об этом сейчас.

К пяти часам они прибыли в гостиницу «Взморье». Г-жа Мегрэ сразу же переставила все в комнате по своему вкусу. Потом они пошли обедать.

А сейчас Мегрэ один, без жены, входил в дверь портового кафе «Кабачок ньюфаундлендцев». Сквозь стеклянную дверь был виден траулер «Океан», пришвартованный к набережной, где стояла вереница вагонеток. К снастям были подвешены ацетиленовые лампы, в их резком свете суетились люди, разгружавшие треску; они передавали рыбу из рук в руки и после взвешивания сваливали в вагонетки.

Их было десять, мужчин и женщин, грязных, оборванных, пропитанных солью. А возле весов чистенький молодой человек в сдвинутом на ухо канотье, с блокнотом в руке записывал вес.

Возле судна стоял тошнотворный запах, который, проникая в бистро, из-за жары становился еще более нестерпимым.

Мегрэ устроился на свободной банкетке в углу. Шум и оживление в кафе были в разгаре. Тут находились только моряки. Одни стояли, другие сидели, поставив рюмки перед собой на мраморные доски столиков.

— Что вам подать?

— Кружку пива.

Рядом с официанткой появился хозяин.

— А знаете, у меня есть специальная комната для туристов. Здесь так шумят… — И тут же добавил: — Впрочем, людей можно понять: после трех месяцев в море…

— Это экипаж «Океана»?

— В основном. Другие суда еще не вернулись. Да вы не обращайте внимания. Здесь есть парни, которые вот уже три дня пьяны в стельку… Значит, остаетесь здесь? Бьюсь об заклад: вы художник. Они нет-нет да приезжают сюда на этюды. Вот посмотрите. Один даже написал мой портрет — вон над стойкой.

Но Мегрэ не обращал внимания на его болтовню, и хозяин, обескураженный, отошел в конце концов от столика.

— Бронзовую монетку в два су! У кого есть бронзовая монетка в два су? — кричал какой-то моряк; судя по росту и телосложению, ему было на взгляд лет шестнадцать, но лицо его выглядело старым — черты неправильные, щеки покрыты минимум трехдневной щетиной. Глаза его блестели — он был пьян.

Ему дали монетку. Он согнул ее вдвое, сжав пальцами, потом всунул в рот и раздробил зубами.

— Ну, кто попробует?

Матрос чувствовал себя в центре внимания и готов был на что угодно, лишь бы удержать этот интерес к его персоне.

Когда монетку взял толстый механик, матрос вмешался: