Мой дневник. «Я люблю…»

Он очнулся в госпитале, куда его привез один из деревенских мужиков. Врачи, многое повидавшие на своем веку, бледнели, видя массу, что неделю назад была молодым человеком и цветущим парнем: распухшее, забинтованное существо, из всех частей тела которого кровоточили рваные раны и ссадины. 2 ребра было сломано, вывихнута и травмирована челюсть, раздроблены кости ноги. Было разорвано половина легкого, и селезенка требовала операционного вмешательства. Но что странно, кроме амнезии, пары ссадин от удара камнем, голова внешне не была деформирована. «Вот он — русский крепкий организм», — сказал один из хирургов, осматривающих еле живого пациента. — «Хотя еще неизвестно, что было бы лучше для него: жить инвалидом или вовремя отдать Богу душу». Несмотря на такое мнение врачей, организм все решил по-своему. Жить! И дышать!

И вот через пять месяцев долгого и болезненного лечения, Андрей встал с постели. Да, раны затянулись, кости срослись, тело приобрело прежнюю форму. Но последствия ранения остались. Андрей практически ослеп. Он видел свет и отблески силуэтов людей, стоящих рядом, но не мог разглядеть ничего дальше расстояния вытянутой руки. Даже при более близком приближении, предмет приобретал лишь размытые формы. Тем не менее, оставалась надежда, что со временем зрение вернется. А пока Андрей мог развивать другие сенсорные чувства: слух, обоняние и ощущение. Но даже потеря зрения была не так страшна для него, как утраченная память и все воспоминания. Через месяц после ранения, когда Андрей, наконец, заговорил, он так ничего и не смог вспомнить о своем прошлом. Единственное, что вспомнил месяца через 2, после различных тренировок и проб имен — это свое имя. Благодаря сотрудничеству деревенских жителей, что нашли Андрея, да информации о присутствии войск на территории, через военкомат, врачам удалось узнать имя, звание, дату рождения и номер части, где служил Андрей. Так, в части узнали, что он жив. О подвиге потерявшего память разведчика быстро разузнали в госпитале и в местной газете. Его товарищи пару раз приезжали навестить Половцева. Но память не возвращалась и упорно не хотела никого узнавать. Сослуживцам пришлось лишь смириться с этим фактом, и они оставили Андрея в госпитале. Дальнейшая дорога в армию была для него закрыта, но это не умоляло его предыдущих заслуг. Он стал любимцем медсестричек в госпитале. Каждая старалась обласкать несчастного парня своим вниманием. И то, что он не мог разглядеть каждую из них, лишь придавало смелость одиноким и скучающим без мужского внимания девушкам. Он стал постоянным пациентом госпиталя. В тыл его не отправляли, поскольку здесь уже врага не было. А Андрею не к кому было возвращаться — он не помнил себя.