Мой бывший предатель

— Я сдался два года назад. Когда не искал тебя, не решал проблему… Так что нет, Мара, теперь сдаваться я не планирую.

— И почему же?

— Эти два года без тебя были самыми худшими. Я сделаю всё, чтобы они не повторились.

— Да? И что ты сделаешь? Чего ты вообще хочешь?!

Я толкаю Савву в плечо, отступаю. Но при этом мой голос звучит тихо и сорвано.

Я даже не уверена, что действительно хочу знать ответ. Но мне нужно. В груди давит, наполняет и страхом, и надеждой.

— Я хочу исправить всё. Хочу сделать тебя счастливой, — произносит он уверенно. — Сделать всё, чтобы ты чувствовала себя защищённой, любимой… И если бы ты была счастливее с кем-то другим, то я бы не вмешивался. Не рушил твою жизнь. Но сейчас… Сейчас этот шанс есть у меня. Сделать твою жизнь лучше.

— Савв…

— Хочу, чтобы у нашего сына был отец. Научить его кататься на велосипеде, делать рогатку, карабкаться по деревьям. Рассказать, как не нужно с девушками обращаться. Я хочу стать частью вашей семьи. Начать что-то новое.

Слова мужчины обрушиваются на меня волной. Смывают последние крупицы здравого смысла.

Меня колотит от смешанных чувств. Всё то, что я так старалась игнорировать, теперь догоняет меня, хватает.

— Ты ведь сама этого хочешь, — его голос становится мягче. — Иначе не ответила бы на поцелуй. Не подпустила к себе. Мы можем начать всё заново.

— Заново не получится, — я качаю головой.

— Да, ты права. Но на том пепелище, что я устроил… Я мог бы выстроить что-то новое. Лучшее. Если ты позволишь.

Я отступаю от Саввы на несколько шагов. Такое ощущение, что думать я могу только тогда, когда он находится на расстоянии. Подальше от меня.

Отворачиваюсь, прячусь от его пронзительного взгляда. Я фокусируюсь на рамке.

Там фото — мы с Киром, на моём дне рождения. Улыбчивые, счастливые.

— Отпустить не значит простить. А простить — не значит забыть, — медленно повторяю слова психолога. — Знаешь это, Савв? Я отпустила ситуацию. Думаю, ты заметил, что в последнее время наше общение идёт куда проще. И… Возможно… Возможно, даже простила тебя. Вот только есть проблема.

— Какая? — мужчина приближается ко мне. Медленно, будто не хочет спугнуть.

— Забыть. Не факт, что это получится. Да и я не хочу. И даже если я дам шанс… Если представить, что мы начнём что-то заново… То это всё может легко разрушиться. Потому что я не забуду. Потому что я буду сомневаться, бояться, переживать. И в какой-то момент будет проще уйти и забыть всё. Чем продолжить бороться.

— Мой черёд бороться за двоих, Марьям. И я докажу, что ты можешь больше не сомневаться во мне.

— Сегодня, завтра… А потом через неделю меня накроет и…

— Давай пока сфокусируемся на «сегодня». Будем постепенно двигаться, решать проблемы. Смотреть, как тебе комфортнее. Один день за раз, хорошо?

— День за день?

Я усмехаюсь. Безумием кажется даже то, что я обсуждаю подобное. Раздумываю.

И при этом в груди перестаёт давить. Словно все пазлы стали на места, перестали терзать острыми краями.

Савва гладит мой подбородок, улыбается.

— День за день, — кивает он. — И мы со всем разберёмся.

И как показывает практика…

Мы действительно разбираемся.

Эпилог. Савва

— Савв, я поняла, что не смогу…

— Всё нормально, — успокаиваю Марьям. — Я всё решу. Заберу Кира с садика.

— А ужин…

— Будем умирать от голода.

— Дубинин!

— Слушай, ну я как-то соображу, чем накормить трёхлетку. Не переживай. Давай, проворачивай свои тёмные делишки, а мы ждём тебя дома.

Марьям тихо смеётся. По голосу слышно, насколько она устала. Переговоры, которые должны были закончиться до обеда, всё ещё идут.

Не сомневаюсь, что Мара нервничает из-за этого. Что приходится отменять все планы, жертвовать временем с сыном.

Она могла бы вообще не работать. Я в состоянии обеспечить семью всем лучшим. Но…

Это нужно Марьям. Её отдушина, любимая работа. Способ самовыражения. Она не только мать или любимая женщина, но и больше этого.

Поэтому подобные комментарии я придерживаю при себе. Только убеждаюсь, что девушка не загоняет себя слишком сильно. Не берёт лишнюю работу.

А занимается только теми делами, которые ей действительно интересны.

— Пап?!

Кирилл подскакивает с ковра, когда замечает меня. Что-то бросает своим друзьям, ко мне мчит.

А у меня сердце в который раз выкручивает, когда слышу его радостное «папа».

Такое простое слово, но столько смысла в нём заложено. Так сильно откликается.

Я ведь не думал, что когда-то действительно смогу стать отцом. Папой для мальчика, чья мать — Марьям.

И это имеет очень большое значение, если честно.

Рассказать Кириллу про то, что я его отец было непросто. Для нас с Марьям. Для неё — в большей степени.

И я понимал её страхи, неуверенность. Каждый день давал убедиться, что я изменился. Я умею слушать, а не только переть танком.

Случай представился сам собой. Когда Кирюша умудрился стукнуть коленку, сидя на диване. Да так, что решили ехать в травмпункт, на всякий случай.

А там смутно знакомый врач и его «Кирилл Юрьевич», отчего меня перекосило. Ещё и сын это «Евич» начал повторять.

По возвращении в квартиру Марьям, я решился на разговор. Она нервничала, я не меньше.