Мой бывший бывший-2

Ведь он понимает. Понимает, с кем имеет дело, понимает, чем ему это аукнется. А значит, не боится. А почему не боится? И зачем так настойчиво хочет вывести нас из кабинета? Только ли для того, чтобы доработать фабрикацию доказательств именно моего предательства?

В голове будто звучит низкий уверенный голос Ютаки.

“Мои союзники никогда не жалеют о том, что выбрали мою сторону”.

Что он там говорил про то, что Рафарму недолго осталось сохранять свои ведущие позиции?

Когда я выдираю флешку из порта клавиатуры — Павлик громко вскрикивает. Когда мой каблук растирает пластиковый корпус девайса по паркету — программист чуть не падает в обморок, а Василий Иванович зеленеет за секунду. Модуль памяти заслуживает моего особого внимания. Чтоб уж наверняка.

Я все поняла верно. Понятия не имею, что они там делали, но что-то очень важное, что явно не успело завершиться.

— Ты об этом пожалеешь, дрянь, — тихонько шипит безопасник, сужая глаза, и у меня все-таки ползут по коже ледяные мурашки. Да, пожалуй, мне сотрясение мозга тоже не нужно, но мне его того и гляди выпишут...

Яр шагает наперерез двинувшему ко мне мордовороту, оказывается перехвачен двумя остальными. Поневоле пожалеешь в таких условиях о том, что не все кабинеты в нашем отделе с прозрачными стенами. Если Козлевский ведет себя настолько дерзко, значит, камеры и вправду нейтрализованы.

Может, заорать? Кто прибежит на помощь? Кто не поверит  в баечку авторитетного лица про мою якобы причастность к хакерской атаке? Ну, кажется, мне вот-вот предстоит узнать…

Писк электронного замка становится для всех нас громом небесным. Его не ожидает никто, ни я, ни Яр, ни уж тем более Козлевский. И кто на этот раз? Еще не вся охрана к нам поднялась? По идее пропуска, способные разблокировать замки кабинетов глав отдела, только у охраны и руководящего звена.

— Как много у вас сегодня гостей, Виктория, — задумчиво произносит Эдуард Александрович, обводя мой кабинет взглядом, останавливается на начальнике охраны и улыбается, — доброе утро, Василий Иванович. Не возражаете, если я присоединюсь к вашей вечеринке?

Судя по выражению лица Козлевского — он возражает.

Вот только, как и всякий человек, который хочет жить долго и счастливо — ну, или хотя бы просто жить, сообщить об этом Козырю вслух он не решается.

Он пришел один, но амбалы Козлевского сразу же теряются, будто даже сдуваются. Меня они не боялись совсем, Яра — с переменным успехом, Козырь же внушает ублюдкам настоящий суеверный ужас. Нет, это настоящее искусство — так себя ставить.

Черт возьми, но откуда он вообще тут взялся? Мне говорили, что минимум до обеда его не будет! И почему он так спокоен, как сытый до чертиков удав?

— Эдуард Александрович, — наконец начинает блеять Козлевский, — мы обнаружили источник сегодняшней информационной утечки.

— Надо же, — хмыкает Козырь, склоняя голову набок, и все так же рассматривая Василия Ивановича как чучело в музее, — какое совпадение. Я тоже нашел. Очень долго искал и нашел. Сравним наши версии?

И вот именно тут у меня и возникает смутное подозрение, что если кто в Рафарме и будет собирать сегодня вещи в коробочку — то, кажется, это все-таки буду не я...

36. Козырь ходит последним

Нужно сказать, чуйка амбалов не подвела. Вслед за Эдуардом Александровичем в моем кабинете появляются четверо мужчин “в черном”. Они кстати не выглядят особенно угрожающе, если сравнивать их с людьми Козлевского по габаритам, но…

Один из амбалов все-таки предпринимает попытку бунта, бросается на одного из людей Козыря, пытаясь быстро и эффективно вырубить его одним ударом. Молодой подтянутый парень, уступающий этому вот будто сбежавшему с боев без правил мужику примерно на голову в росте, делает всего лишь одно молниеносное движение ладонью, и амбал отшатывается, хватаясь руками за горло.

Через три секунды его мешком сгружают к стене, со скованными наручниками руками.

— Эффектно, — задумчиво произношу я, допивая кофе из своей чашки.

— Эффективно, — Козырь обнажает белоснежные зубы в голливудской улыбке истинной акулы, а затем поворачивается к одному из своих людей, в котором четко ощущается начальник этой команды,  — Олег, спустите шестерок вниз, Шевченко и этих двоих, — короткий кивок в сторону Козлевского, —  поднимите ко мне. И соберите тут все, мне нужны записи с прослушки в течении пятнадцати минут. Отчет по последнему их маневру — через полчаса. И проверьте систему еще раз, этот красавчик не успел завершить эмуляцию, но риск все-таки есть.

И больше ничего. Только краткие исчерпывающие инструкции. Он говорит абсолютно уверенно, потому что его распоряжение будут выполнены до последней буквы и на высшем уровне. Никаких переспрашиваний не надо — понял ли его подчиненный или не понял? Непонятливые на Козыря не работают.

— А эти? — Олег невозмутимо бросает взгляд на меня, на Яра, потом снова на меня. Мне кажется, или его бровь заинтересованно вздрагивает? Может, я просто параноик?