Мой Блэк, Моя Рэд

— Дотронься до меня, Себастьян.

В то время как одна рука крутит мой сосок, гранича между болью и удовольствием, он дергает за веревку, удерживающую мои штаны. Еще до того, как материал падает на пол, его пальцы скользят по волосам между моих бедер. Он раздвигает чувствительные губы и целует мою шею, скользя пальцами взад и вперед по клитору.

Я сопротивляюсь его руке и задыхаюсь, любя его руки на себе. Приятные ощущения вытесняют все негативные мысли о Хейсе и о том, что он со мной сделал.

— Этого достаточно? — он дразнится, едва касаясь моего входа. Когда мое тело наполняется влагой, он стонет и трется своей эрекцией о мою задницу. — Боже, меня просто убивает, как ты для меня мокнешь, Талия. Я не могу решить, чего я хочу больше... сначала трахнуть твою киску или «поужинать» ею.

— Войди, — требую я, задыхаясь.

Он скользит пальцем, потирая клитор.

— Ты этого хочешь? — Когда я хнычу и покачиваю бедрами, его дыхание учащается. Отпустив мою грудь, он проводит другой рукой вниз по моей заднице, затем между моих бедер. — Или ты хочешь сзади?— говорит он грубым тоном и погружает два пальца глубоко в меня, в то время как другая его рука дразнит мой клитор.

Я задыхаюсь и стону, когда он увеличивает мое желание с обеих сторон, его знающие пальцы нажимают кнопки безумного блаженства. Но как бы сильно ни билось мое сердце и дрожали ноги, я жажду большего.

Его дыхание учащается, грудь тяжело вздымается у меня за спиной.

— Черт, я так хочу тебя, Талия. Скажи мне, чего ты на самом деле хочешь.

Мои руки уже вцепились в его брюки.

— Ты, я хочу тебя. Сейчас.

Кряхтя, он отпускает мое тело, чтобы стянуть штаны. Я стону, когда он кладет руку мне на живот и подталкивает к себе. Слегка приподняв меня, его член толкается в мой вход сзади. Он тяжело дышит, его мускулистое тело напряжено позади меня.

— Чего ты ждешь? — я задыхаюсь, почти в бреду, чувствуя, как его толщина растягивает мое тело, берет меня, клеймит меня своим.

Стоя рядом со мной, он обхватывает мои бедра обеими руками. Я чувствую едва сдерживаемую силу, когда он хрипит:

— Контролируй, Талия.

И до меня, наконец, доходит, о чем он говорит. Засунув руки в наручники, я хватаю верхнюю часть его мускулистой задницы и выгибаю спину, одновременно подтягивая его вперед, требуя:

— Трахни меня, Себастьян.

Себастьян глубоко внутри меня, издавая гортанный стон. Я вздрагиваю от ощущений, которые вызывает новое положение, и ощущения шелковой подкладки куртки, трущейся о мои твердые соски. Застонав, я впиваюсь ногтями в его тугие ягодицы, приказывая ему толкаться сильнее.

Он покусывает мою шею, и мое тело вздрагивает от следующего движения его бедер.

— Мне чертовски нравится быть внутри тебя, — его голос хриплый, когда он крепко сжимает мое бедро, в то время как его другая рука скользит по моему клитору. — Каждый раз…

— Именно там, где я хочу, чтобы ты был, — говорю я, задыхаясь, а затем дрожу всем телом, когда он сжимает чувствительный кусочек кожи между пальцами с достаточной силой, чтобы я почувствовала боль. Прикусив губу, я напрягаю мышцы вокруг него, поднимая нас обоих «выше».

Он вздрагивает, затем отстраняется и снова берет меня, издавая грубый рык. Я чувствую, как он кончает, и иду вместе с ним, крича, когда мое тело дрожит сквозь мощные волны эйфории, обрушивающиеся на меня. Я полностью отдаюсь властным рукам и сильным объятиям Себастьяна, купаясь в его поддержке и любви.

Глава 21.

Себастьян

Я ставлю машину на стоянку, и напряжение в груди спадает, когда я вижу, как рыжие волосы Талии развеваются на ветру, когда она садится на корточки, чтобы положить цветы на могилу. Она, наверное, разозлится, что я отследил ее телефон, но мне все равно. Ее безопасность важнее. Несмотря на то, что она вернулась к своей работе в «Трибуне» и занята работой над следующей книгой, вы могли бы подумать, что знание того, что Хейс умер, а Пейдж была арестована за преследование, решило бы мои проблемы, но часть меня не может не беспокоиться за Талию.

Я потираю подбородок, ухмыляясь. Может быть, это то, что любовь делает с тобой. Это заставляет тебя думать о ситуациях, которых никогда не было раньше. Я подготовленный парень, так что, бля, да, я всегда буду присматривать за Талией. Для собственного спокойствия.

Но я понимаю, почему она не сказала мне, куда идет. Я уверен, что она не хочет, чтобы кто—то был рядом, пока она наедине со своей матерью. Насколько мне известно, она никогда не была на могиле матери. Это первый раз. Надеюсь, ей поможет.

У нас с Талией все было великолепно последние пару недель, но печаль, которую я иногда вижу в ее глазах, когда она не знает, что я смотрю, разрывает изнутри. Все, чего я хочу, это сделать ее счастливой, и никогда не видеть этой печали. Но я ничего не могу поделать с ее тетей. Это будет решать Талия, хочет ли она позволить ей вернуться в свою жизнь. Лично я хотел бы, чтобы она была как можно дальше от Талии.