Мои Белые Боги

– Металлы, металлические изделия, украшения, слитки, камни, оружие мориспен на вроде вогнутых мечей с зубцами лежали на стеллажах. Возле каменного ящика кремового цвета Грис и Отика задержались особенно долго. В ящике лежали совсем маленькие и прозрачные камешки. Это особые камни. Они не водились залежами в родном мире вестников, эти камни находят по одной штуке в самых неожиданных местах. Даже в сетях рыбаков можно случайно обнаружить этот необычный камень и только в одном экземпляре. Камень отличается особой прочностью. Его могут разломать только драгэти, при этом выделяется такое огромное количество энергии, что приходится уходить подальше от жилых территорий, а лучше подниматься в миры.

По хранилищу пронесся призывной вопль: – Грис! Грис! Грииисс! Что это такое? Мы тут нашли такое!

В первом боковом хранилище, где не было стеллажей, на стенах висели вытянутые черные прямоугольники. На низких полках и столах с перегородками лежало то, что Саша бы назвала компьютерной начинкой. С изумлением она смотрела на материнскую плату, рядом лежит один в один картридер только без надписей, процессор, небольшие бобины с проволокой и кабелем и множество того, что можно назвать инструментами вплоть до пилы и молотков и молоточков. На поверхности стола имелись тусклые рисунки. По Сашиной реакции вестники поняли, что всю эту груду вещей непонятного назначения она раньше уже видела.

– На Земле мы научились делать устройства, способные хранить много информации: музыка, книги, история…как ты говорил: хроники. Эти устройства способны выполнять за нас некоторую работу, делать нашу жизнь безопасней. Как еще объяснить, – раздумывала вслух Саша под заинтересованными и пока не понимающими о чем речь взглядами вестников. Они слушали и не то чтобы совсем не верили, но так настороженно «уточняли»: мол, ты уверена?

– Все устройства соединены интернетом. Интернет – это вроде коллективного разума. С помощью интернета можно отправить сообщение любому человеку на Земле.

– Славно, – будто из вежливости сказал Аклос. Повисла пауза и, указывая на прямоугольники на стене, сказал Грису: – Они не живые. Оживи их, драгэти.

Живое электричество соскользнуло с рук драгэти, живым ручьем потекло по каменному полу, поднялось по стене. Черные прямоугольники тонкие, как земной картон и на одной выпуклости на стене особенно хорошо видно, как прямоугольник обтягивает эту неровность, словно плотные колготы обтягивают коленки. Первой мыслью, конечно, было то, что это мониторы – устройства для вывода информации, но толщина и гибкость прямоугольников смущали, и Саша вместе с остальными ждала ответа на вопрос: что же это такое. Волнительное ожидание затягивалось. Отика потянулся вперед, Перекоос с интересом оглядывал прикрепленные к стене прямоугольники почти вплотную, еще немного и самый любопытный вестник начнет их трогать и, возможно, отдирать со стены, чтобы разглядеть; у бородача Аклос в глазах загорелся любопытный огонек. Вдруг от стены что-то тихо щелкнуло, следом послышалась череда щелчков. Черные прямоугольники вспыхнули одной картинкой, будто в отделе телевизоров поставили общее транслируемое видео на паузу. На экранах замерла чужая жизнь, и настолько чувствовалось это «чужая», что даже Саша готова была спросить: – Это Горыянцы?

Потому что это был не Горыянцы. В серо-зеленых небесах мирно спали белые облачные озера, вовсе не видно лун. Замерзшая картинка ожила. Камера летела над белым, удивительным городом. Он весь словно вырезан опытным мастером кружевных дел. На белоснежных, каменных площадках, выложенных шестиугольниками, стоят летательные корабли. Они сделаны из серого матового металла, окна у них выпуклые, как глаза у мухи. Корабль немного разогнался по взлетной полосе, взмахнул крыльями, как это делает птица и взлетел, чтобы присоединиться к другим летающим «птичкам», выписывающим в воздухе мертвые петли, как незамысловатый трюк перед серьезным, длительным полетом.

Этот город похож на огромный муравейник, но не с тем отрицательным оттенком с каким говорят о крупных земных городах. Это хорошо отлаженный, светлый, продуманный до мелочей красивый город, созданный с заботой о множестве обитателей. Вот идут одетые в хорошие одежды люди, они выглядят здоровыми, а вот эти двое даже упитаны, вот эти тащат какой-то ящик и с улыбкой переговариваются. Вот мориспен в золотых пластинах и посохом уселись на хрустальные качели. В городе много зелени: мхов и растений, похожих на суккуленты. Ощущение благости и гармонии льется через экран.

Грис отозвал умное электричество. Экран погас. Всё понятно без слов: никому не хотелось говорить о том, как ужасно «грохнулся» далекий мир мориспен на головы беззащитных людей. Не хотелось думать о том, что испытали выросшие в таком городе люди, которых первыми заперли в клетки. Мирное, дружеское соседство обернулось трагедией. Возврата в этот мир нет. Он остался только в памяти компьютера набором информации.

В молчании вестники покидали эту часть хранилища и лишь мельком обследовали другие промежуточные отсеки также забитые техникой.