Мои Белые Боги

И раненного унесли. И повисла говорящая тишина. Отика сверлил взглядом пол, на его лице отображалось множество эмоций и мыслей о всё тянущейся ночи и оставшемся далеко отсюда кульките. И это определенно было то самое общение, когда не нужно слов. Грис высосал из памяти всю необходимую информацию, и можно не сомневаться простенький человеческий Сашин мозг тоже выложил всё как было. Когда Грис заговорил, то заговорил, с едва сдерживаемым гневом и чувствовалось, что он старается быть рассудительным и не попасться в ловушку эмоций и на это требовалась выдержка, чтобы не свершить нагнанное порывом правосудие: – Гордость губит тебя, Отика. И ты повел за собой надеясь на создания ума твоего и ничего не нашел, ничего не достиг. Твой брат-вестник едва не погиб, запомнив о конце только муки. После такой смерти он не родился бы вновь на Риспе, ты готов был обречь его душу на скитания в мирах. Ты будешь наказан! Разберешь все свои создания, превратишь обратно в тесто и никогда более не будешь этим заниматься!

– Грис…., – сказала Саша, решив разделить ответственность за провалившуюся экспедицию наравне с Отикой, на котором лица не было.

– Какой может быть спрос с человека, – чуть мягче сказал Грис, – ты должна была мне рассказать. Мне! Драгэти Альмахатери, а теперь войны не избежать. Катарац ответит на большие потери. Воля – не воля, спи до прибоя. Волю богов можно по-разному исполнить.

Саша покраснела и тоже виновато рассматривала рисунки на площади, и пролепетала: – Прости, – и не заметила, как каменная река принесла новых ночных визитёров парката и съедаемая чувством вины, прожигала взглядом площадь, как Аорон Уэарз сгреб ее в объятия, поцеловал в макушку и сказал: – Хвала богам, ты живая! Живая….руки, ноги на месте. Как хорошо.

Грис уязвленно отвел взгляд, вестники удивленно переглянулись, Перекоос вскинул руку и почти по-французски протянул: – Ооооо! Я же говорил, вернется. Вот! Вернулся. Кому, кстати, эту пластину отдать…которую я нашел, когда провалился.

Не скрывая счастливую улыбку, Саша отстранилась и спросила: – Где ты был? Ты не вернулся на закате.

– Ральф Форст оказался очень разговорчив, я и не заметил, как сильно стемнело.

Глава 16

Какое прекрасное утро! Как прекрасно утро. Даже на Марсе утро симпатичное. Природа всегда хороша. Бархатный лес шелестит, шебаршит, капельки росы плюхаются на сочный, изумрудный мох, в плодородной почве ползут все известные и пока не известные вестникам виды червяков, рассвет разгорается над лесными озерами и плывущие в них рыбы-терпуги поднимают головы и думают: – светло. А если и не думают, то могли бы подумать, потому что утро и впрямь чудесное, освежающее, бодрое. Хорошо бы на Горыянцы появились птицы и запели бы свои песни. Вот вроде о чем поют земные птахи? О своем, о насущном: о червяках, о рыжем коте поблизости, о поиске второй половины, а как успокаивают, умиротворяют их трели.

После утреннего душа, в новой цветастой юбке, с мокрой головой и накинутым на плечи махровым полотенцем Саша остановилась возле круглого окна и умилительным взглядом окинула зеленую, в легкой туманной дымке долину. Согревающая звезда всходила над горизонтом, после посиделок госпожи Ночи лучами ощупывала свои владения и будила всё живое, всё пропитанное и нуждающееся в ее тепле и свете, звала пробуждаться и жить и наслаждаться этим утром. Залюбовавшись такой красотой, зевая и готовясь убаюкать другую часть Горыянцы уходила Ночь, обещая скоро, скоро, в установленном порядке разукрасить оба спутника и весь спутниковый шлейф, поневоле согласившиеся скрыться за золотым сиянием звезды.

Вместо птиц и петухов, утренним звоночком громко залаял Дак и еще не привыкшие к невиданному ранее животному, люди первого уровня выходят на площадь, чтобы посмотреть на это чудо. Это для Саши собачий лай – привычный звук, а для обитателей укрепления нечто необычайное и удивительное и первое время было непонятно со знаком плюс или минус. Они побаивались. Сложно представить, что чувствуют люди при виде Дака и как широко раскрываются границы их мироощущения и миро познания. Нечто подобное Саша испытала первый раз увидев огромного осьминога: ей было сложно поверить, что они оба с осьминогом появились на свет и обитают на одной планете.