Мой беглец. Стокгольм

— Естественно. Ты звонил кому-то другому? — отрезал я, не собираясь играть в молчанку. Я бегу? Сейчас он у меня бегать будет!

— Кристоф, прошу тебя, не вешай трубку.

Я знаю эту интонацию. Эту лживую интонацию боли. Так он говорил, когда я уехал от него в Москву. Делал вид, что переживает. Ночью не спит. Я вообще начинаю подозревать, что авария была просто из-за того, что он пьяным сел за руль. Поехал к кому-нибудь другому, вечерок скоротать.

— Ты что-то хочешь сказать? Говори, я слушаю, — сказал ему. Не дождется. Я не побегу. Но и спуску ему не дам.

— Ты… — впервые слышу неуверенность в голосе хозяина «Блэкбургера». — Мы можем где-нибудь встретиться?

— Зачем?

— Поговорить. Я хочу все объяснить.

— Объясняй, я тебя слушаю прямо сейчас. Встречаться не буду. Я тебе больше скажу, буду тебе очень благодарен, если мы с тобой больше никогда не пересечемся. Нигде. С работой решу чуть позже. В любом случае и уволиться можно дистанционно. Насчет вещей в Самаре, буду тебе благодарен, если вернешь все почтой. Моей последней зарплаты хватит, чтобы оплатить аренду за квартиру, в которой мы жили. Если не сможешь или не захочешь это уладить сам — я найду того, кто согласится. Но такие вещи можем…

— Кристоф, хватит психовать!!! — взревел Белов прямо мне в трубку настолько громко, что я интуитивно отшатнулся от собственной руки, в которой держал мобильный. — Если ты настолько взрослый и решительный, имей смелость встретиться со мной и набить мне морду! А если этой смелости нет, то собирай свой чемодан и я жду тебя в своей гостинице!

— Конечно, как скажешь.

— Что? — Белов видимо решил, что я настолько тупой. Такого он обо мне мнения, нормально.

— Ничего. Пошел ты.

Сказал и положил трубку. Вырубил телефон и забыл о нем на время. Лучше бы навсегда. И зачем только вообще все это началось? Зачем поверил ему? Пошел на поводу. Острых ощущений захотелось? Вот они, в полном объеме. В полном моем распоряжении.

Я встал под горячие струи воды и, прикрыв веки, поддался идиотским воспоминаниям. Как все это выглядело в самом начале. Когда я его еще не знал и позволял ему. Многое.

— … я даю тебе право выбора. Ты сейчас не дергаешься и позволяешь мне тебя как следует поцеловать. Или… или мы займемся сексом прямо здесь и сейчас.

Его первые приставания в машине. Те мгновения, когда его желание сшибало все на своем пути. Тогда мне казалось, что он реально влюблен. По-настоящему. Страдает. Но все оказалось фальшивой игрой. Обыкновенным желанием завоевателя.

— Кристоф… Ты хоть знаешь, что я был в Стокгольме? Тот самый месяц, что ты прожил у отца. После нашего с тобой знакомства.

Теперь я знаю, что он действительно был. Действительно прожил здесь, в моем городе, примчался за мной.

И не подходил. Не приближался. Что это? Тоже просто желание? Но тогда… Глупое поведение для простого прожигателя жизни. Может быть, он просто больной? Сталкер? Тогда тем более не понятно. Ладно, обещания, слова — все это можно выдумать. Но целый месяц ходить за мной и не раскрывать того, кто ты есть на самом деле…

Не выдержав напора своих собственных мыслей, я выскочил из душа, быстро завернулся в полотенце и взял мобильный в руки. Набрал его.

— Кристоф, — трубку идиот поднял мгновенно. Еще до того, как закончил пищать первый же гудок.

— У меня только один вопрос, — сказал ему спокойнее, чем сам мог от себя ожидать. — Если все это было лишь игрой, дебильной гонкой за добычей, зачем ты поехал тогда в Стокгольм? Какой в этом толк? Смысл? Это такое особое удовольствие? Играть в кошки-мышки?! А потом тебе просто надоело, пока я сам не пришел к тебе в руки??

— Кристоф, ничто не было игрой. Я тебя люблю. Вчера в темноте, я думал, что это ты. Я провинился перед тобой. Да. От твоих друзей поехал на тренировку перед боем и там переборщил. Потом наглотался таблеток от боли, поэтому не соображал, когда Иван пришел ко мне в комнату. Я спал, спросонья и в темноте подумал, что это ты. Я ждал тебя. Только тебя. Кристоф. Всегда тебе об этом говорю.

Не вешая трубку, я опустился на кровать. Не знал ни что сказать, ни что решить. Наверное, поэтому, Виктор продолжил. Его голос звучал тяжелее, чем раньше. Чем когда бы то ни было.

— Послушай. Кристоф. Ты же очень умный. Я понимаю, что если бы сам застал тебя на своем месте… я бы… я… убил бы его. Но… знаю точно, что выслушал бы тебя.

Виктор говорил это так, что мне хотелось верить. Хотелось снова ему поверить, даже не смотря на то, что видел собственными глазами.

— Кристоф.

Он сказал лишь мое имя, но за этой интонацией я увидел целый роман. Роман, посвященный его чувствам ко мне. Возможно, возможно… я сам доверчивый идиот, и мне просто хотелось верить ему…

— Через пятнадцать минут в кафе, следующая дверь возле моего подъезда.

— Я буду раньше.