Мой адрес - Советский Союз! Том второй

Что за херня?! При чём здесь милиция? Да, люди в штатском, но это не те, кто должен был нас брать. Однако, пока я раздумывал, побледневший и тихо матерящийся сквозь зубы Билл уже стоял лицом к стене, а доллары валялись в беспорядке у его ног. Ну и что мне оставалось делать? Устраивать мордобой, чтобы всё выглядело как можно более правдоподобно? Да ну на хер, не хватало ещё для того же правдоподобия пулю схлопотать. В общем, выполнил приказ, сунув в карман пачку с «деревянными», которую тут же один из мужчин извлёк и передал товарищу. Ещё один собирал с асфальта доллары, беря кончиками пальцев за уголки купюр и аккуратно складывая их в целлофановый пакет.

— Медленно поворачиваемся! Руки! — прозвучала новая команда.

Я повиновался, и мгновение спустя на моих запястьях защелкнулись наручники. Я покосился на Билла. Его лицо выражало смертную тоску, словно он был уже не жилец. И я его понимал, а оттого на душе было противно вдвойне.

[1] ГУИТУ — Главное управление исправительно-трудовых учреждений МВД СССР.

[2] ИВС — изолятор временного содержания

Глава 5

Меня без лишних предисловий засунули в «Волгу» на заднее сиденье, а по бокам устроились два оперативника. Машина так рванула с места, что меня аж вдавило в спинку сиденья, впрочем, как и моих соседей справа и слева. Куда делся Билл, я не видел. По идее должна быть ещё одна машина, не пешком же его поведут в отделение или куда там мы направляемся.

Мы ехали через центр города, я смотрел прямо перед собой, в видимую мне середину лобового стекла. В голове пульсировала мысль: «Где Хомяков и его люди? Почему захват производила милиция? Так было подстроено или это наслоение случайностей?»

Наконец мы свернули в небольшой проулок и остановились перед зелеными воротами. «СИЗО №1 города Свердловска», — успел прочитать я, прежде чем после сигнала водителя створки ворот медленно распахнулись, и машина въехала внутрь. Нормально, с какого перепугу сразу в СИЗО? Я-то был уверен, что первым делом в местное отделение приедем. Ой, не нравится мне это, ой не нравится…

Понятно, что через час-другой разберутся и Хомяков меня вытащит. Но пока информация дойдет до начальства, пока примут решение, пока согласуют свои действия с руководством смежников из МВД… Надеюсь, за час-другой мне ливер не отобьют.

Меня ввели в помещение, в котором за огороженной решёткой конторой сидел старшина. Сняли наручники.

— Все вещи из карманов выкладывайте на стол, — последовала команда.

А что там вещей… Ключи от дома, студенческий билет, кошелёк с мелочью и носовой платок. Ремень и шнурки с кроссовок также изъяли. Старшина на отдельном листе переписал мои данные из студенческого билета и составил что-то типа описи изъятых у меня вещей.

— Распишитесь вот здесь.

Палец с криво остриженным ногтем ткнулся в низ листа. Потом по длинному коридору в сопровождении какого-то вертухая я был доставлен довели до двери кабинет без номера. Открыв дверь меня чуть ли не пинком направили внутрь помещения. Кроме стола, за котором сидел мужик лет около сорока в милицейской форме с погонами майора и стула напротив стола, никакой другой мебели не имелось.

— Садись.

Майор кивнул на стул, не сводя при этом с меня ничего не выражающего взгляда. Я сел, попробовал придвинуться чуть ближе к столу, но оказалось, что мебель привинчена к полу.

— Значит, Покровский Евгений Платонович, студент политехникума, — как бы констатировал данный факт майор. — Тебя не удивляет твоё присутствие в данном месте и в этом кабинете?

Я пожал плечами, стараясь сохранять хотя бы видимость хладнокровия.

— Ну, тем не менее… Посмотри вокруг себя, — настаивал майор.

Вздохнув, я обвел взглядом кабинет.

— Никаких насекомых вокруг себя не замечаешь?

Насекомых? Это он о чём вообще? Если о клопах или вшах, то вроде пока не ощущаю. Я снова пожал плечами и отрицательно мотнул головой.

— А ты знаешь, Евгений Платонович, что вокруг тебя бабочка летает? Не догадываешься, какая? Ну так я тебе объясню. Бабочкой в узких кругах, в которые тебе в самом скором времени придётся влиться, называют статью 88 УК РСФСР за операции с иностранной валютой. И предусматривает эта статья, Женя, от трёх лет и, внимание, до высшей меры.

Я снова пожал плечами. Мое поведение, наверное, стало понемногу выводить из себя майора.

— В молчанку решил поиграть? Ну-ну… Тогда я объясню тебе твое положение более доходчиво. Взяли тебя на валюте. О вашей встрече получили информацию от нашего источника. Твой подельник Худяков, он же Билл, сидит в соседнем кабинете и строчит признательные показания. Активно, замечу, строчит. И теперь только от тебя будет зависеть твоя судьба. У тебя на выбор два выхода. Первый — чистосердечное признание и мы закрываем глаза на твой «грешок», даже нигде не упоминаем о твоем задержании. Ну будешь нам иногда кое-какую информацию подбрасывать… А второй — вплоть до высшей меры. Ну, каким будет твой ответ?

— А с какой такой стати меня привезли сюда, даже не предъявив постановление об аресте? — спросил я.

— Постановление, — протянул майор, поджав губы. — Будет тебе и постановление… Потом.