Могучая крепость (ЛП)

Прямо на его глазах черисийский галеон изменил курс, чтобы лечь между «Гвардейцем» и его текущим противником, и Сейган почувствовал, как у него внутри всё сжалось при мысли о том, что он внезапно окажется вовлечённым в бой с коэффициентом два к одному. Особенно с коэффициентом два к одному, половину которого составлял совершенно нетронутый галеон, который только что эффективно вывел «Князя Доларского» из строя всего двумя залпами.

— Право руля! — скомандовал он, и «Гвардеец» быстро увалился на левый борт. Он развернулся по ветру, на мгновение подставив корму «Шквалу», и отвалил от него в подветренную сторону.

* * *

Настала очередь Арнальда Стивирта богохульствовать.

«Шквал» по-прежнему двигался быстрее, чем «Дротик» или «Гвардеец», поскольку он использовал свою инерцию, чтобы пройти между двумя другими галеонами. Даже его хорошо обученный экипаж был лихорадочно занят, когда канониры с грохотом пронеслись по палубе справа налево, а резкий поворот «Гвардейца» обнажил его корму. Это был бы идеальный, смертельно удобный случай, чтобы нанести удар его второму противнику… если бы собственный манёвр «Шквала» не лишил его такой возможности. Его батарея левого борта была заряжена и готова, его орудийные расчёты правого борта примчались туда вовремя, чтобы нацелить орудия, но относительное движение двух кораблей унесло «Гвардеец» за пределы дуги огня «Шквала», пока он не развернулся достаточно далеко, чтобы пройти почти параллельно ему. Вместо угла, которого он почти добился, два корабля прошли в противоположных направлениях, левый борт к левому борту, что было равносильно обратным курсам, с «Гвардейцем» с подветренной стороны от «Шквала». Артиллеристы Стивирта были так же разочарованы, как и их капитан, упущенной возможностью, но они быстро пришли в себя и нанесли разрушительный бортовой залп по своему врагу, когда проходили мимо.

«Гвардеец» не смог ответить. Он сражался с «Дротиком» своей батареей правого борта. Его орудия левого борта никогда не заряжались и не стреляли, и когда «Шквал» выстрелил, его команда всё ещё отчаянно рубила снасти.

Дальность стрельбы была намного больше, чем у «Князя Доларского», а пушки, заряженные двумя ядрами сразу, как известно, были неточны на расстоянии более половины пистолетного выстрела. С другой стороны, артиллеристы «Шквала» были очень хороши, и «Гвардеец» задёргался под хор криков, когда в него попал новый ураган железа.

* * *

Мардей Сейган не был трусом, иначе граф Тирск никогда бы не сделал его одним из своих первых галеонных командиров. И всё же он был невосприимчив к эффекту неожиданности не более, чем любой другой человек, и потому он почувствовал что-то очень похожее на панику, когда черисийский залп врезался в его корабль.

«Прекрати это! — яростно приказал он себе. — Да, ты позволил этим ублюдкам подкрасться к тебе незаметно. Прими это — и смирись с этим!»

Он потряс головой, как человек, приходящий в себя после удара в челюсть, затем глубоко вздохнул и огляделся, оценивая ситуацию.

«Как всё так быстро скатилось в дерьмо?» — задумался он мгновение спустя.

«Князь Доларский» дрейфовал по ветру, полностью потеряв управление. Большая часть дыма над ним рассеялась, как и над «Гвардейцем» на его нынешнем курсе, и Сейган теперь мог ясно его видеть. Не то, чтобы это было большим утешением; судя по хаосу на палубах и телам, висящим на его марсах и свешивающихся с гамачных сеток, он, должно быть, понёс чрезвычайно сильный ущерб от двух черисийских бортовых залпов. Хуже того, не было никаких признаков какой-либо организованной реакции на его трудности, а капитан Жермейн был слишком хорош, слишком компетентен, чтобы пустить всё… вот так на самотёк, если бы он всё ещё был на ногах.

Уже это было достаточно плохо, но «Великий Викарий Марис» был ещё дальше с подветренной стороны, чем «Князь Доларский» или сам «Гвардеец». В отличие от корабля Жермейна, Рохсейл явно сохранил контроль над «Великим Викарием Марисом», хотя его такелаж был серьёзно повреждён. Выглядело так, что Рохсейлу перепало уже достаточно, и когда Сейган увидел красные струйки, стекающие по его бортам, увидел человеческую кровь, буквально стекающую с его шпигатов, он ни капельки не винил другого капитана. И, для полного счастья Сейгана, «Ракураи» неуклюже отходил с подветренной стороны, насколько это было возможно, без фок-мачты или кливеров.

Всё это означало, что, по сути, его собственный «Гвардеец» и «Бе́дард» Крала остались единственными боеспособными доларскими галеонами.

Он оглянулся назад, за корму, где «Шквал» вновь изменил курс, приближаясь к «Дротику». Прямо на глазах у Сейгана фор-брамсель и фор-бом-брамсель черисийского флагманского корабля, казалось, медленно наклонились вперёд, проваливаясь в дым в мешанине лопающихся вант и тросов. В данный момент в него никто не стрелял, так что это должно было быть результатом кумулятивного урона, но Сейган не собирался жаловаться.