Могол

Питер почувствовал тревогу. Чего наговорил Байрам новому султану до его прихода?

— К несчастью, с вашим отцом случилось именно это. Вы разве не почувствовали толчка здесь, в Лахоре?

Акбар взглянул на него. Для столь юного возраста глаза казались слишком пронзительными и холодными.

— Толчок был, — признался он наконец, а затем на несколько минут погрузился в молчание, прежде чем заметить: — А сейчас Блант-бахадур хочет, чтобы я прибыл в Дели?

— Он хочет, чтобы вы заняли ваше законное место, и весь мир узнал, что в Дели по-прежнему есть султан.

— Ты имеешь в виду, он намерен приобрести и самого султана, — вставил Байрам.

Голова Питера резко дернулась. Разве было такое в мыслях Ричарда? Его дядя был хитрым парнем, но...

— Ты не отвечаешь, молодой Блант? — спросил Акбар.

— Я... Мой дядя стремится только к вашему величию, мой государь. Если бы я не верил этому, неужели поехал бы через снега к вам, рискуя моей жизнью и детьми?

— Они здесь? — удивленно спросил Акбар.

— Я оставил их в нескольких милях отсюда, поскольку торопился сообщить вам это важное известие. Они прибудут еще до конца недели.

Акбар посмотрел на Байрама.

— Я все же думаю, что это может быть ловушкой, чтобы заставить вас подчиниться его влиянию, — настаивал Байрам.

— И ты, возможно, прав, — заметил Акбар, — но если это и так, то этому человеку ничего не известно. Я прибуду в Дели, молодой Блант, как хочет твой дядя, чтобы принять свое наследство, но пойду во главе моей армии. Ты пока останешься со мной, чтобы помочь мне ее собрать. А твоя семья будет находиться здесь, в Лахоре, до тех пор, пока я не стану падишахом.

Питер только и мог подумать, что Хуане не впервой проводить сезон в качестве заложницы. Но его дело сейчас — поторопить султана.

Гонец был покрыт пылью и потом.

— Это огромная армия, Блант-эмир, — сто тысяч человек. Все силы раджпутов. И Хему во главе их. Сейчас он требует все Делийское королевство для индусов и называет себя раджой Бикрамджитом. Мой хозяин, Прабханкар-эмир, хочет знать о ваших намерениях. И быстрее.

Ричард посмотрел на Махмуда. Только тот присутствовал при этом разговоре.

— Тебе надо отдохнуть, — сказал он тавачи Прабханкара. — Мой ответ ты получишь завтра.

Молодой офицер поклонился и покинул комнату.

— Сто тысяч человек, — пробормотал Махмуд. — Но ты побеждал и большие армии, чем эта, не правда ли, отец?

Ричард почесал нос. «Я-то не побеждал, — подумал он, — но Бабур — да». Сомнения вдруг овладели им. С самого начала было ясно, что Хему попытается захватить трон, едва узнает о смерти Хумаюна. Но Ричард не ожидал, что индусы соберутся так быстро.

Единственным известием из Лахора было сообщение о благополучном прибытии туда Питера и о том, что султан Акбар прибудет в Дели, когда закончит соответствующие приготовления.

Какие приготовления? Акбар был нужен здесь сейчас.

— Что я должен ответить моему господину, Блант-бахадур? — спросил тавачи на следующее утро.

Ричард принял единственно возможное решение.

— Скажи своему хозяину, что наше дело — удержать город до прибытия султана из Пенджаба. Скажи Прабханкар-эмиру, что ответственность за защиту Агры до конца лежит на нем. Напомни ему: раджпуты воюют верхом, а конные не могут взять город, обнесенный стеной. Скажи, если он сможет удержать Агру, а я удержу Дели, узурпатор обречен на поражение.

Гонец поклонился и вышел.

— Ты собираешься выдержать осаду, отец? — нахмурился Махмуд.

— У меня нет выбора, мальчик. Недостаточно людей. И я не уверен в надежности тех, с которыми можно выйти в поле.

Он собрал двадцать тысяч человек. Из них около четырех тысяч оказались ветеранами его старой дивизии копьеносцев. Им-то, чувствовал Ричард, можно доверять. Имелось у него около трех тысяч всадников мусульманской кавалерии. К ним он обратился с речью, обещая скорый приход Акбара, затем велел спешиться и послал на стены.

Остальные были новобранцами, которых собрал еще Хумаюн, желая обучить военному делу. Они рвались в бой, но им не хватало хладнокровия. Большинство к тому же их были индусы, и Блант не знал наверняка, поддержат ли они четырнадцатилетнего султана против раджи, который был с ними одной крови и религии.

— Я хочу, чтобы ты отправилась к Питеру, — признался он Гиле. — Еще не поздно уехать.

— Разве я не могу остаться со своим мужем до конца? Если такова наша судьба, то примем смерть вместе.

Как давно он унес ее в маленькую спальню в Агре!

— Может ли Хему победить нас, отец? — спросила Исканда.

— К сожалению, может. Но мы затрудним ему это дело.

— Если он победит нас, я убью себя, — сказала она.

Его дочь была уже взрослой, двадцативосьмилетней женщиной. Красоту она унаследовала от матери, а телосложение — от отца и была несколько рослой для женщины.

— А как же твой мальчик?

Маленькому Искандеру исполнилось восемь лет.

— И его я убью тоже.

— Он сын Хему, а ты его мать. В случае чего он сохранит тебе жизнь, Исканда. Глупо так бесцельно умирать.

— Есть кое-что похуже смерти, отец, — ответила она.