Мод навсегда

Я, нижеподписавшийся, доктор Эрик Ружмон, врач-интерн, дежуривший в службе «SOS – вызов врачей на дом» в ночь с понедельника, 4 июня, на вторник, 5 июня, 2001 года, засвидетельствовал сегодня в… – Он посмотрел на часы: была половина четвертого – …три часа пятнадцать минут смерть госпожи… – Он взял паспорт. На фотографии лицо женщины было более округлым, а зеленые глаза более яркими… – Я почувствовал нечто странное, что трудно выразить словами. Но, знаете, в подобные моменты раздумывать бывает некогда! – Осознав, что муж девушки стоит рядом с ним, он продолжил писать… госпожи Мод Прат, месторождения: Париж, Тринадцатый округ… от обширного инфаркта… Патологии, обусловившие летальный исход… Стоило ли в этой графе поставить прочерк? Он даже еще не расспросил мужа.

– Скажите, ваша супруга страдала сердечнососудистыми заболеваниями?

– Нет.

– Наблюдалась ли она у врача в связи с патологией…

– Нет. Она была совершенно здорова.

– Понимаю…

Ружмон на минуту задумался… Он не должен был поддаваться этому мужчине. В конце концов, врач здесь он! Он продолжил более уверенным тоном:

– Употребляла ли ваша супруга регулярно или эпизодически такие химические вещества, как героин или кокаин?

Тут мужчина вздрогнул, и я сказал себе, что попал в десяточку. Я был доволен: врачу всегда важно найти объяснение» Но я совершил большую ошибку – хотя откуда мне было знать, – пожалев его. Если бы мужчина встал в позу и принялся все отрицать, я бы наверняка поступил иначе. Но тут...

– Стоит ли чернить ее память?… Теперь, когда она умерла? Доктор, прошу вас! – Он опустился на колени. – Мод, любовь моей жизни, ты же обещала!.. Вы понимаете меня, доктор? Ааааа! Ааааа! – Рыдания сотрясали его. – Это все по моей вине!

Я хотел избавить его от неприятной процедуры вскрытия тела. Дернуло же меня! Я больше не задавал вопросов и дописал заключение. И, как последний идиот, поставил прочерк. Патологии, обусловившие летальный исход: нет!

Вот и все. Я вколол мужчине 5 мг транксена и позвонил в морг при больнице Некер.

Успокоительное начало действовать. Ружмон сел на стул и обвел комнату взглядом. В ней не хватало чего-то женского. Была ли эта пара счастлива? Одежда девушки валялась на полу. Ружмон заметил туфлю. Каблуки были настолько стоптаны, что он сказал себе: «Удивительно, но обувь выглядит такой бедной по сравнению со всем остальным!» Вспомнив про деньги, Ружмон вдруг подумал, что не сможет оставить счет за свои услуги, даже если деликатно положит его на столик у изголовья кровати. Он принялся размышлять о том, люди каких профессий не всегда получают плату за свою работу, но очень скоро его воображение иссякло. Он придумал лишь «кюре» и «волонтер», но ведь, строго говоря, это не совсем профессии, разве не так?

Санитары из морга приехали через час. Они положили тело в пластиковый мешок и резким движением застегнули молнию. Санитары также забрали заключение о смерти, оставив ему в обмен некое подобие расписки о приемке. С выносом тела возникли трудности, так как слишком узкая лестничная клетка не позволяла использовать носилки.

…Я ушел сразу же после них. Предрассветная свежесть напомнила мне о том, как, будучи практикантом в больнице Сен-Винсен-де-Поль, я принимал по ночам роды и к утру чувствовал себя безмерно усталым. Но одновременно счастливым и гордым. Я зашел в какой-то бар на бульваре Сен-Жермен и заказал кофе. Я был один. На барной стойке стояла корзинка с горячими круассанами. Я взял один круассан и принялся жадно есть его.

* * *